Локотство (СИ)

Парень за зиму изменился. Он несколько раз уже поучаствовал в драках — отбивал своё счастье — Нирку. Драки, ну пусть не так — бои, были нормой в нашем «государстве». Это были санкционированные дуэли на кулаках. Во-первых, как сказал Наин, дух закаляет, во-вторых — веселье, и, в-третьих — убивать исподтишка меньше будут. Обстановочка у нас была ещё та. Выживает сильнейший, как говорится. А что вы хотели?

Я вскочил при помощи Ларка в седло. Передо мной стояли полторы сотни рабов. Нет, не так, полторы сотни воинов. Пусть худых от голода, пусть кутающихся в тряпьё, потому как мёрзли, не смотря на установившуюся плюсовую температуру, но это были воины, идущие за жизнью.

Я подъехал к кучкам. Строем это было не назвать.

— Штобот! — Крикнул Оруз.

Пацан, к которому обращался бывший гребец, хотел спрятаться, но рабы вытолкнули его.

— В яму.

— Все же идут!

— В яму я сказал! — Перепираться Оруз не стал и продолжил осмотр нашей маленькой армии.

Штобота Оруз выгнал не просто так. Этот четырнадцатилетний паренёк, отдавал почти всю свою пайку восьмилетней сестре. На прошлой неделе его откачивали от голодного обморока. Я кивнул Нумону. Он жестом поздоровался со мной. Гигант решил жить с корабельными на суднах, то есть командой Прикованного. Он даже Шарлу ради этого оставил. На кораблях, насколько я знаю, был вообще дубак, в ямах — несколько теплее.

— Ну! Пошли! — Хмуро скомандовал Рваный.

Пафосными речами этих парней не завести. Все и так понимали, что надо идти. Идти грабить. Решение это назревало уже давно, но окончательно сформировалось десятину назад, когда этот самый Штобот упал в обморок. Почти шесть сотен человек, не смотря на всю экономию, голодали. И мы шли, чтобы разнести соседнюю деревню. Я не без оснований надеялся на то, что они сами отдадут нам продукты, когда мы подъедем, но… далеко не факт.

Староста деревни был твердолобым. Имели с ним беседу руки назад. По сути, он послал нас. Устоять деревне в пару сотен населения перед нами не было шансов. Мы не собирались гробить людей, штурмуя частокол, мы собирались поджечь её.

Эту зиму я не забуду никогда. Голод, порождал безумие. Одному я лично отрубил голову. Изнасиловал девчонку за поленницей. Хотел убить после этого. Ладно, кто-то из рабов пошёл в туалет и увидел.

За поленницей вообще, кстати, было общественное место — туалета как такового у нас не было — не удосужились. Так вот излюбленным местом для срамных дел стал именно склад дров. Причём действа, происходившие там, были непристойны, но святы. В порядке вещей было, забежав «за угол», увидеть там кого-либо из женского пола. Правила этикета в этом случае позволяли отвернуться и сделать свои дела как можно тише. Если же рабынь было больше двух и сравнительно молодого возраста, что, кстати, обычно и происходило, то по правилам надо было вежливо ответить на их подколы, что, мол, там ничего не «стручок», но показывать не буду.

Снег уже почти сошёл. Шумный нет, нет, пофыркивал. Белоснежный жеребец с тёмными ногами был характерным. Последнее время он всё жался к Чёрненькой — кобыле Наина. Тот уже ухмыляться стал — лошадиную свадьбу сыграть предлагал.

— Что скажешь? — догнал моего жеребца Оруз.

Бывший гребец оказался хозяйственным и дальновидным мужиком. Смутно подозреваю, да что подозреваю — почти знаю, что он всю жизнь мечтал о своём доме и последний месяц донимал меня о месте нового размещения поселения. Старое место было признано нерациональным — до реки далеко, а деревья, признанные изначальным критерием к расположению, как оказалось, имеют свойство исчезать под топорами.

— Да что думать. Предлагаю ещё раз посмотреть твою обитель.

— Хромой…. Прекрати. Не девка ведь. Ездили уже!

Разговор шёл о крепости. Полуразрушенной, но находившейся в стратегически выгодном местоположении — в конце горной долины. С военной точки зрения мы рассматривали новое поселение не просто так. Мы прекрасно понимали что Империя так просто не оставит нас в покое. Нет, в мечтах немножко витали… но, хочешь мира, готовься к войне. Да и… так уж вышло… местные на нас несколько ополчились. Только в эту деревню мы едем уже второй раз. Со слов Бороды — одного из рабов нашедших неземную любовь среди местных девиц и теперь проживавшего в той самой деревне, куда мы ехали, местные ведут переговоры о том, чтобы собраться несколькими деревнями и отвесить нам люлей. Только баловство это всё. Больно будет, но не думаю что смертельно. Вооружены мы были гораздо лучше.

— Просто предлагаешь всем сорваться с обжитого места?

— Зачем сразу всем? Отправимся сотней в Шахматную. Через луну остальные подъедут.