Лопе де Вега

Лопе проходил курс наук в Саламанкском университете с 1581 по 1583 год, то есть как раз в тот период, когда брат Луис де Леон вновь вернулся на свою кафедру после процесса, организованного инквизицией; свое место он занимал в университете до самой смерти — до 1591 года. Был ли Лопе с ним знаком? Прямых доказательств мы не имеем, но факт их знакомства кажется весьма вероятным. Лопе в то время изучал каноническое право под руководством прославленного Диего де Вера, которому он пятьдесят лет спустя, в 1634 году, в одном из своих последних произведений — «Стихотворения Томе Бургильоса» воздаст хвалу. Он вспомнит и друзей-соучеников, в особенности того, кто впоследствии станет доктором Пичардо, руководителем кафедры юриспруденции, а также старинного друга по университету в Алькале Асканио Колонну, ставшего впоследствии кардиналом.

Завершая свое образование и приобретая воистину энциклопедические познания, Лопе пережил одно замечательное, поразительное событие, взволновавшее всех. Речь идет о переходе к новому летосчислению, которое произошло в связи с переходом от юлианского календаря к григорианскому в ночь на 5 октября 1582 года. Юлианский календарь, по которому жила вся Европа, весь так называемый «латинский мир», то есть все территории, оказавшиеся под властью римско-католической церкви, а также все территории, входившие в состав Римской империи, был принят в 46 году до новой эры (или до Рождества Христова). По юлианскому календарю между ноябрем и декабрем существовали еще два дополнительных месяца, так что продолжительность 46 года до новой эры составила 445 дней. К XVII веку между реальным солнечным годом и годом календарным образовалось расхождение в одиннадцать дней; папа римский Григорий XIII, собрав специальную комиссию из наиболее приближенных кардиналов, принял решение провести реформу летосчисления и заставить христианский мир перейти на новый календарь. В ночь на 5 октября время как бы совершило прыжок вперед на десять дней. Это событие потрясло умы, во многих местах вспыхнули настоящие бунты, потому что люди сочли, будто их насильно лишили десяти дней жизни. Получалось, что между пятым и пятнадцатым октября никто не родился, никто не умер и никто вообще не прожил этих десяти дней. Даже сам Монтень с трудом приспособился к новому миропорядку. «Как бы я ни старался об этом не думать, — говорил он, — но мне все время кажется, что я либо опередил время на одиннадцать дней, либо отстал от него на столько же».

Лопе, как и все его современники, был вынужден приспособиться, однако это нисколько не помешало ему начать новый учебный год в превосходном настроении. Действительно, итог пребывания в Саламанкском университете был весьма позитивным, если судить по тому, с какой живостью Лопе принялся переносить свой университетский опыт в свои пьесы, такие как «Простак из колледжа» или «Наставник Лукас». Сцены студенческой жизни воспроизведены с особой нежностью и тщанием и разворачиваются на фоне старинного города с возвышающимися над ним величественными башнями и зданиями университета, откуда доносятся радостные крики студентов. Эти молодые люди, пылкие и остроумные, обменивались замечаниями и шутками, стремясь сочетать учебу и развлечения.

Глава III

ВСТУПЛЕНИЕ В ЖИЗНЬ. 1583–1588 годы

Шпага сменяет перо

Вот в таких обстоятельствах Лопе узнал о начале мобилизационной кампании, сулившей большие выгоды. Известие пришло в Саламанку из Мадрида. Королевский двор стремился подстегнуть патриотические чувства испанской молодежи, объявив о неизбежности славной победы, которая должна увенчать блестящую военную операцию. Испанская эскадра под командованием дона Альваро де Басана, маркиза Санта-Крус, адмирала, одержавшего победу в битве при Лепанто, о котором епископ Авильский, благодетель Лопе, столько рассказывал, стояла на якоре в Лиссабоне и готовилась выйти в море; целью сей экспедиции было завоевание острова Терсейра, входившего в архипелаг Азорские острова.