Ловцы душ на «Обероне»

На память бывший спецназовец пока еще не жаловался и поэтому легко вспомнил и ввел код аварийного доступа.

Система запуска и рабочего функционирования агрегата была примитивна до безобразия, она затратила на обработку данных не более десяти секунд, и тут же развернула экран, на котором во всех подробностях прорисовалось сосредоточенное личико Луи де Базиде.

– Дежурный по связи вольноопределяющийся де Базиде слушает Вас сер! – пискнул вытянувшийся в струнку подросток.

Власову за сегодняшний день впервые захотелось рассмеяться, но он не подал виду, и на полном серьезе потребовал от мальчишки:

– Эй, юнга! А ну, пригласи-ка мне к аппарату лейтенанта Космической пехоты Мишеля де Базиде.

– Сию минуту, сер! – старательно козырнул Луи, и пулей вылетел из операторской.

Очень скоро весь экран аварийного буя заполнила не выспавшаяся, перемазанная копотью, физиономия Гавроша. Старательно почесывая макушку и позевывая, он пробурчал дежурное извинение, и выжидательно уставился воспаленными глазами на Вадима Леонидовича.

– Как движутся твои дела мой замковый вельможа? – начал издалека военврач, мирно сложив на животике руки.

– Как тебе сказать, чтобы не обидеть…

Денег нет, в душе насрато,

И вообще тоска кока-то.

С выражением продекламировал он свое любимое изречение.

– Все ясно! – горестно вздохнул Власов. – Не смотря на упорные и кровопролитные бои на передовой, в глубоком тылу продолжались танцы…

– Ты на что-то намекаешь! – мигом взъерошился француз, до сих пор болезненно переживавший свой отказ от участия в операции.

– Слышь, дурашка, ты там сильно не умничай, лучше мигом поднимай всех наших и вали на полусогнутых сюда. Мы Костю с Маришкой потеряли.

– Как потеряли?! – еще сильнее взъерошился де Базиде.

– Молча и насовсем.

– О, черт! – Говрош облизал губы, и слегка отпрянул от экрана. – А ты чего один, и где все остальные?!

– За моей спиной лежат в глубокой заморозке. Поэтому слушай и прорубай оперативную обстановку: корабль частично выведен из строя, да еще к тому же обесточен. Но пока не это главное. Ты уже успел засечь наши координаты?

– Секунду! – Мишель перекатился к пеленгатору и со скоростью пианиста-виртуоза застучал своими грязными пальцами по клавиатуре… – Да, вот теперь я «вижу» вас как на ладони. Давай не тяни резину, канал в любую минуту может гавкнуться. Какая помощь вам потребуется?

– Арендуйте мощный космический буксир. Мы намертво пристыкованы к «Оберону». Зацепите и дотащите нас до ближайшей базы федералов, хотя нет… Отставить! Они могут воспользоваться нашим беспомощным положением и свести счеты… Наверняка нам понадобиться солидное боевое прикрытие. Я думаю, что самым безопасным причалом для нас может послужить Сотниковская астероидная база. На ней полным-полно запчастей и имеется достаточное количество реанимационных автоклавов.

– Я все понял! Будь спок и не парься дружище. А сейчас быстро отвечай: ты запитал радиобуй от бортовой сети?

– Ну да, оставил аккумулятор в резерве.

– Тогда немедленно вырубай машину, она и так уже сожрала десять процентов твоих энергозапасов. Повторяю: Я ВСЕ ПОНЯЛ! Через трое суток будем у вас.

– Постой! Передай Булгаковой, чтобы не искала Олега и Сергея. Их нет на планете, и они тоже мертвы.

Мишель остолбенел, потом замычал, мотая головой, но быстро опомнился:

– Это все!

– Нет, я забыл сказать самое главное, захвати с собой запасной пульт от твоего силового генератора. Костя в последний момент успел заблокировать нас на корабле, а свою дистанционку уничтожил. Только поэтому мы до сих пор и живы.

– Ты имеешь в виду статуэтку в форме девочки – ангела…

– Танцующую на волнах! – рявкнул на него военврач.

– Хорошо! Я сделаю все, как ты сказал. Конец связи?

Власов молча, кивнул и решительно погасил экран.

Повисшая в лазарете тишина начала плести свою невидимую удавку, и Вадим Леонидович как никто другой знал, что на войне самыми страшными для бойца становятся минуты ожидание. Тот факт, что он не сомкнет глаз, за эти трое суток даже не ставился им под сомнение, любой реанимационный автоклав мог сбойнув, выйти из строя и тогда, как в одной из популярных песен: «…И парни второй раз умрут…».

Следую неписаному правилу служивых, перешагнувших сорокалетний рубеж и считавших, что лучшей памятью всегда является листок бумаги, да тупой карандаш, Вадим Леонидович уселся за лабораторный стол и от руки начал писать подробнейший отчет.

Свою поспешность он оправдывал тем, что если все закончиться благополучно, то друзья – товарищи непременно замордуют его вопросами. Да и произошедшие события пока еще были свежи, неизгладимы и помнились во всех мельчайших подробностях.

Единственное о чем не стал писать Власов, так это о предательстве Марины. В его служебном донесении она геройски погибла, прикрыв своим телом горячо любимого мужа, в тот самый момент, когда группа ворвалась на центральный командный пункт противника.

Гаврош несся к дому Ярославцевых со скоростью ошпаренного поросенка. Только ветер свистел в ушах, а добротный гоночный велосипед позволял хорошо удерживать равновесие и не тормозить ни на спусках, ни на поворотах.