Ловушка для дурака

Допустим, в соцсетях Максима Максимовича нет, но соцсети – не единственный открытый ресурс. Сайт налоговой службы – пусто, сайты и форумы – пусто, база МВД по розыску – тот же результат. Сайт Федеральной службы судебных приставов на мой запрос выдал несколько позиций – задолженностей по штрафам, так, ничего существенного. Что же, и то хлеб. Система «Правосудие» порадовала одним делом, по крайней мере, совпадали фамилия, имя и отчество. Речь шла о банкротстве человека с совокупным объемом долга порядка миллиона плюс кредиты. Вряд ли это он. Нашла также упоминание об участии в научном докладе на конференции в Авиационном универе, о защите диссертации на тему… три строчки, читать утомительно, но что-то про перспективы использования ракетных твердотопливных двигателей. Автор – М. М. Маевка, научный руководитель: Е. С. Ераносян. Похоже, что и Баба Рита, и Овик Георгиевич транслировали правильные данные, Максим в самом деле имеет отношение и к ракетам, и к науке, и к Авиационному универу. (Интересно, кто такой Ераносян и откуда мне известна эта фамилия?)

Я вот что думаю: надо бы звякнуть Бабе Рите, пусть в машине пошарит – нет ли каких вещей Максима? Наплету ей, что в интересах его безопасности было бы полезно негласно обследовать, «ну вы меня понимаете?».

Вот прямо сейчас и позвоню, вот телефон, только руку протянуть…

…Разбудил меня звонок. Баба Рита, легка на помине.

– Танечка…

Я ужаснулась:

– Что?!

– Максим пропал.

– Как пропал?! Куда?!

– Пропал из реанимации. Катетер вырванный, кровь повсюду. Дежурная ничего не видела. А он наверняка серьезно болен, иначе к чему парик… решено. Я отравлюсь!

Честное слово, еле успела отключить микрофон. Но если бы я не расхохоталась, то лопнула бы.

– Маргарита Николаевна, а документы, паспорт, деньги? Хоть что-то осталось?

– Все, что было в машине, документы, деньги – все пропало. Окно разбили, вытащили… извините.

Я слушала короткие гудки и, честно сказать, недоумевала.

Глава 21

Снилась какая-то дичь, битое стекло, изрезанные руки и пятки, ползание по чужим балконам за чужими штанами, ванна, полная крови, и свет, свет, свет…

– Просыпайся, болезный.

Максим дернулся, открыл глаза:

– А?

– Приехали, – сообщил проводник, – Москва.

– А. Спасибо.

Он покинул вагон, и проводник с облегчением вздохнул. Послала судьба пассажира, нечего сказать: глаза в разные стороны, запавшие, лысый, сине-белый. Одет так, как будто побирался по дворам – джинсы длинные, футболка велика, какая-то роба «СМУ-12», шлепанцы на босу ногу. И при всем этом дорогая сумка-борсетка. То ли самого ограбили, пустили по белу свету, то ли сам кого прикончил, изъяв все ценное в виде этой самой сумки. И сажать-то его не хотелось, да ничего не поделаешь: билет налицо, и данные с паспортом совпадают. Правда, при проверке произошел казус: пассажир протянул было одну книжечку, потом, как будто опомнившись, невнятно извинился и протянул другую.

Проводник глянул в паспорт: Корниенко, Алексей Антонович, две тысячи второго года. Искоса глянул на оригинал.

«Да-а-а-а… какой урок всем нам. Надо вовремя останавливаться и браться за ум, а то в двадцать лет будешь выглядеть на все сорок. Хотя, может, просто после ковида, всяко бывает».

Впрочем, придираться не стоило: пассажир занял свое место и немедленно заснул, и всю дорогу до Москвы вел себя примерно.

Максим шел, молясь, как бы не упасть. Эти несколько сот метров до туалета с душем было преодолеть сложнее, чем выбраться из реанимации и раздобыть одежду. Под душем немного пришел в себя, по крайней мере, обрел сил для того, чтобы выйти из помещения самого вокзала, качаясь не так сильно. Правда, на площади он все-таки был перехвачен бдительным патрульным:

– Ваши документы.

Он, уже не заморачиваясь, вытащил из сумки и протянул первый попавшийся паспорт.

– Рубцов, Сергей Владимирович?

– Я самый.

– Вены покажите.

Он скинул с плеча робу, протянул руку, в которой раньше был установлен катетер:

– Только сам разбинтовывай. Сил нет.

Постовой, морщась, с сомнением осмотрел сгиб руки, бурые бинты, оценил масштабы задачи, и решил воздержаться:

– Ты откуда такой квелый?

– Из больницы.

– А, ну понятно. Не рано тебя выпустили-то?

Максим пожал плечами. Постовой кивнул:

– Ну ясно, сейчас везде так: не стонешь – вон с койки, – и, отдавая паспорт, посоветовал: – Поосторожнее все-таки. Хочешь, могу «Скорую» вызвать.

– Нет, не надо, мне недалеко.

Вот еще один отрезок пути преодолен.

Выпив горячего кофе из автомата, Максим снова приободрился, несмотря на то что в животе немедленно заурчало и снова тошнота подкатила к горлу. Он остановился, прислонившись к столбу. Утренняя бабка прошуршала мимо, проворчав: «Нажрутся с утра, ни стыда, ни совести», утренний же работяга завистливо цыкнул дуплом в зубе.

«Ничего, нормально. Сейчас… что тут с магазинами?»

Собрав волю в кулак, одолел подземный переход, поднялся наверх, глянул на часы: без пяти десять. Как раз есть время обновить гардеробчик, в таком виде до места он долго будет чапать, каждый патруль будет его.