Ловушка для дурака

– Эва как. Здесь у нас?

– Нет, в студгородке Авиационного универа, в Москве.

– Ну а по данным военного учета? – спросила я, вспомнив о татуировке про нас и тишину.

– Пусто. Или вообще не служил, или, что тоже не исключено, спецвойска. Запрос сделать можно, конечно, если очень надо.

Подумав, я решила, что ни к чему это.

– Ну, психоневрологический, наркологический – чисто?

– Кристально.

– Судимости?

– Нет данных.

Так вот ты какой, призрак Тарасова.

– Ладно. Слушай, а по Яворской-то как, есть что новое?

– Ну так как-то не особо. Подтвердилась версия о том, что превысила рекомендуемую дозу снотворного, что наложилось на сердечную недостаточность вследствие перенесенного ковида, анорексии и табакокурения, ну и нездорового образа жизни. При этом основная медкарта девственно-чиста.

– По экстрасенсам-целителям ходила?

– Должно быть. Нашел биотехнолога-психолога, которого она посещала. Нормальный, вменяемый, неоднократно ей намекал, что пора бы к психиатру, поскольку налицо нарождающийся маниакально-депрессивный психоз, но на учете в диспансере не состояла.

– А выписывал ей что?

– Он-то – ничего, кроме растительных седативных.

– А как сильнодействующее-то добывала?

– Кто ж его знает? Скорее всего, у кого-то левым образом брала, старушенции и пациенты психушек часто перепродают, особенно весной и осенью.

– Понятно, – ладно, это все увлекательно, но к делу не пришьешь. Займемся более осязаемыми вещами.

– А с деньгами-то как, ничего не выяснилось?

Киря оживился:

– С деньгами интереснее. Начнем с того, что гро́ши у нашей борчихи против всех водились, и немалые.

– Какая неожиданность.

– Ну да. Правда, как я тебе и говорил, она их размещала по-хитрому, распихивала по знакомым, что ли. Или знакомые открывали счета и предоставляли ей доступ, карты.

– Почему ты так думаешь?

– Ну хотя бы потому, что она частенько переводила средства на какие-то левые имена. Например, Сергей Владимирович Р., Алексей Антонович К. Вот в день кончины тоже сняла большую часть с собственной карты, в банкомате на площади Юности, около часу ночи…

– Видео не смотрел? – быстро спросила я. Понимаю, что это дело не быстрое, сложная система запросов и отношений, но мало ли.

– Смотрел, – по голосу Кири было слышно, как он ухмыляется, – пустота. Кроме самой бабки, вокруг никого.

– Отлично.

– Кому как. При осмотре квартиры кое-что нашли, но именно такой суммы не нашли. И еще в тот же день имела место крупная транзакция, на имя как раз Алексея Антоновича К.

– И банк не заблокировал, не задал вопросов?

– Ему-то это к чему? Правила дистанционного обслуживания соблюдены, а если что не так, то пусть сама Яворская и жалуется.

– Понятно. Что делать собираешься?

Киря твердо заверил, что ничего:

– Можешь думать обо мне что угодно, но носом землю рыть ради этой, да еще по своей инициативе я не собираюсь. Мало, что ли, она нам всем крови попортила своими наскоками? Вот дадут отмашку – тогда и займусь. Пока в этом криминала не видно, нечего и придумывать. Ладно, давай. Пиши-звони, ежели что.

– Обязательно. Пока-пока.

В этот день я почему-то была настроена кротко и мирно – ну нет так нет. Не бегать же за психическим по всей России-матушке. Пару раз звонила Баба Рита, но я подумала, что и для ее, и для моего здоровья будет полезнее сделать паузу в нашем общении. Иначе или кто-то с ума сойдет, или кто-то головы лишится.

Вообще у меня еще вот, пора уже приступать к сбору сведений по уголовке относительно бывшего главы «Тароблбанка», следак уже тактично интересуется, где я и не нашлось ли чего… или пропажа машины в результате ремонта, сдавалась как «Мерседес», а по документам – «Таврия», увлекательное дело.

Интересно, стекло разбитое на «Чероки», Баба Рита сумела быстро заказать, а то, говорят, перебои с поставками… тьфу, пропасть!

Я побарабанила по столешнице, честно попыталась не думать об этом деле, которое – ну да, как всегда, – меня не касается, и это было так же просто, как не думать об этой… белой обезьяне.

И все-таки. Рубцов, К. и Маевка. Сколько из них реальных-то людей?