Ловушка для Котенка

Сон не шел. Я слушала, как ровно и глубоко дышит Локен, как живут джунгли, а сама думала о словах орионца. Именно на счет меня он ошибся — я не кукла, и нет во мне ничего стандартного. В глубине души меня всегда возмущало строгое отношение к людям в нашем обществе. У тебя чуть кривоватый нос — ты некрасив. Ты пробежал сто метров на долю секунды позже — ты медленный. Ты заболел — у тебя слабый организм. Ты умер… так тебе и надо, дай дорогу сильным.

Бесконечный стресс, бесконечные ограничения… Законы природы таковы, что необходимо разнообразие, люди должны отличаться, искать разные пути развития. Но только в нашем обществе эта идея исказилась, органы контроля рождаемости не дают шанса даже родиться тем, кто по прогнозу вырастет не идеальным. «От лучшего к совершенному» — только такой путь у нас признают. Далеко не каждой семье разрешают иметь ребенка. Беременность — это не радостное событие, а тщательно спланированное состояние. И вот, пожалуйста, я — незапланированный, чудом оставленный ребенок. Здоровая, красивая, нормальная — но мне будет запрещено иметь детей с вероятностью в восемьдесят процентов. Потому что у меня обычные глаза, да еще и не того цвета, слабый уровень эо, заурядные показатели здоровья…

Зато идеальные центаврианки будут иметь больше привилегий. Я вспомнила про сестер, Ксану и Нери, и впервые подумала о том, что они и правда товар. Качественные вещички, которые Род старается подороже продать. И ведь они готовы продаваться — сами ищут покупателя-мужа получше. Потому Нери смеялась над тем, что я выбрала «скучного» Каркано. И в ее рассуждениях о выгоде действительно есть какие-то пластмассовые мысли… Мысли, которые нам в головы с детства вбивает общество.

Мне не понравилось, в какую сторону потекли мои мысли, мне не понравилось состояние глубокой задумчивости, в которое меня ввели слова Локена. Это все чушь… Лишние, пагубные мысли.

Я закрыла глаза и попыталась заснуть.

Утром я себя поймала на странном ощущении. Слабая еще после отравления, голодная, грязная, я очень четко ощутила, как стремится к выздоровлению мой организм. Я улыбнулась: несмотря на все свои злоключения, никуда не делось мое жизнелюбие.

Локен проснулся раньше меня — он уже успел сходить искупаться в какой-то луже и набрать фруктов. Заметив мою улыбку, он тоже улыбнулся:

— Видишь, кукла, никто тебя за ночь не съел.

— А я бы съела кого-нибудь…

— Пока посидишь на диете из фруктов.

Локен снял с меня ленты лазерным ножом и подтянул вверх за локоть.

— Разомнись хорошо, мы должны до вечера дойти до поселения.

Я сходила в кустики, размялась немного, поела. Орионец едва дождался, когда я доем, и сразу пошел. Я, естественно, за ним.

Мы хорошо шли, без задержек. Локен выбирал такие пути, которые были бы для нас самыми безопасными, и в то же время думал о том, чтобы нас нельзя было засечь сверху. Я перестала задирать голову и напрягать слух в желании услышать разыскивающих нас военных. Если Гетен испортил технику или того хуже — ТПТ-вышку, то со связью у всех проблемы. А найти в джунглях, кишащих живностью и крупными животными и насекомыми, людей, проблематично. Все мы оставляем примерно одинаковые энергетические следы.

Я приноровилась к темпу орионца и следила за дыханием. Постепенно я начинала уставать, но это была легкая усталость, намек на то, что неплохо было бы отдохнуть, а не выматывающая, жуткая усталость, которая валит с ног. Шло время, шли мы, изредка прикладываясь к фляге.

Заговорили мы с Локеном всего раз, когда перед нами появился рабочий-инсектоид. Я даже удивиться не успела, как орионец ликвидировал его мазером. Судя по тому, как молниеносно и точно пальнул орионец, у него был большой опыт обращения с оружием.

И хорошо! Потому что меня не учили, как отражать нападения гигантских насекомых! Сглотнув, я подошла поближе к рабочему, лапки которого еще двигались. Огромный. Опасный. Но с очень плохим зрением и туповатый.

— Скоро их будет попадаться больше, — сказал Локен. — Не паникуй, если кто-то тебя схватит. Смотри под ноги. Иди точно за мной. Когда придем на место, держись рядом и не делай ничего без моего разрешения.

— А…

— Идем, — оборвал он меня.

Выросшая в городе, я мало была знакома с живностью, а ее здесь было много, самой разной. Я иногда замечала зверьков с пятнистым окрасом, птиц с ярким оперением, змей — тоже ярких. Причем, замечала случайно — а так, как ни приглядывайся, не заметишь. Даже самые яркие создания умеют становиться невидимками, когда нужно.