Ловушка для осьминогов

А 31-го такая на меня тоска напала! Там ещё мама добавила по телефону: не уважаю, не люблю, не помогаю. С трудом отбилась, только и хватило сил, чтобы Славику ответить весёлым голосом, что готовлюсь встретить Новый год с коллегами в кафе. И всё! Думаю, сдохну! И решила к Пинчукам пойти, хоть в атмосфере нелюбви, но на людях! Взяла бутылку шампанского, сувениры для хозяев и гостей (всякую ерунду, что обычно клиенты и партнёры дарят) и помчалась на маршрутку. Повезло, доехала до торгового центра и за полчаса до двенадцати уже подходила к их дому. Издалека вижу: хозяйка дома с кем-то из курящих гостий на балконе стоит. Махнула ей рукой. Они обе развернулись и ушли. Звоню в дверь – ноль реакции. А за дверью гомон. И понимаю я, что звонок не работает. По инерции ещё постучала. А потом поняла: Людка звонок специально отключила! Аж затрясло меня от унижения. Но сдержалась. Развернулась и домой пошла. А что домой? Теперь всё равно не успеваю, придётся на улице праздновать. Поэтому не пошла назад к торговому центру, а побрела дворами. То-то Людка теперь будет у окна маяться, меня ожидаючи.

Прохожу мимо детской площадки, слышу: «Выпить нет?» Вытаскиваю из рюкзачка шампанское: «Вот!» Стоят трое: тонконогая такая девчушка в рыжей шубке, коренастый молодой бычок и мужик постарше и, как говорится, без особых примет. Он выпивку спрашивал, он и руку мою отвёл: «С этим мы по гостям пойдём, а пока самогонку допьём». Расстёгивает сумку, вынимает пластиковую полторашку и одноразовые стаканчики. Девчонка из сумочки вынимает пакет с пирожками. Выпиваем за прошедший, закусываем. Кажется, даже знакомимся, но имён я не запоминаю. Девочка, чувствуется, уже набралась, и бормочет, что всех нас очень любит, и умирать раздумала. Бычок поясняет, что поймали её, когда она лезла на галерею торгового центра, решив разбиться от несчастной любви. Я спрашиваю: «А ты счастливую любовь поискать не пробовала?» Девочка моргает непонимающе. «Мысль интересная, – поддерживает меня мужик. – Вот прямо сейчас пойдём искать!» Объясняет, что все мы оказались без компании: девушку бортанул любимый («Бывший», – громко перебивает она), бычок поссорился с корешами, а ему не открыла дверь подружка. Выпивки у нас достаточно, а вот с закусью неважно, поэтому сейчас мы пойдём по знакомым, там и поедим. Нужно какое-то объединяющее начало, говорю я и предлагаю выступить ряжеными. На вопрос, во что наряжаться, поясняю, что нужно идти от имеющегося. Короче, бычок пробежался вдоль стены и сорвал несколько афиш и плакатов, девчонка с хихиканьем что-то свернула, что-то понадписывала помадой, и мы вошли в первый подъезд.

Представьте себе: в квартиру вступает наш старший с плакатом «Кошмары прошлых лет», за ним следует девчонка с бумажными ушками на шапочке и красным шарфом, привязанным сзади к хлястику шубы, за ним я с вывернутыми карманами, а замыкает колонну бычок с синяком, размазанным вокруг глаза нашей художницей. Хозяева встречают предводителя радостным возгласом: «Репа!» и раздачей вновь прибывшим бокалов: по телевизору уже вещает президент. Потом следует наше триумфальное выступление. Девчонка, слегка уже протрезвевшая и после закусывания умиротворённая, оказывается очень артистичной. Она ходит вокруг стола стреляет глазками и интригует. Мужики орут: «Разлука!», «Лучшая подруга!», «Любовница!». Она надувает губки: «Разве я к тебе не приходила?». Наконец одна из дам догадывается: «Белочка!», на что девчонка удивляется: «Странно, а я думала, что только к мужикам прихожу!» А я вручаю той даме фигурку белочки, что было очень кстати.

Потом вперёд выступил бычок и мрачно сказал: «А с меня у вас у многих утро начиналось!» Женщины накинулись на него. Он с удовольствием зажимал тех, кто не успевал увернуться. Наверное, поэтому они не спешили угадывать его имя. Когда бабы его утомили, он мрачно выкрикнул: «Да бодун я, бодун!» Тут уже мужики кинулись его обнимать: «Родной ты наш»!