Ложь

Было почти два часа дня. Она сидела в домашнем халате за кухонным столом с газетой, запачканной шоколадом и засыпанной крошками печенья. Паскаль возился на полу, играя с обрывками «Франкфуртер альгемайне» и венчиком. Сюзанна Ласко умерла, Жак в Париже, на рояле – ноты какой-то сложной пьесы Шопена. Изменить что-либо она не в силах.

– Мне завтра приходить? – спросила Андреа.

Сюзанна глубоко вдохнула и решительно сказала:

– Конечно. Приходите, как обычно. Мы спустим воду в бассейне. Я считаю, что бассейн необходимо хоть раз основательно почистить.

Андреа только пожала плечами, отняла у сынишки венчик, собрала обрывки газеты, запихнула их в мусорное ведро и ушла. Сюзанна еще некоторое время посидела за столом, рассматривая газету. Ее фотография в газете была так измазана шоколадом, что Сюзанна стала на ней совершенно неузнаваема.

Через час она приняла душ, придала лицу здоровый цвет с помощью косметики, скопировала Надину прическу, старательно уложив и высушив волосы и добившись такого потрясающего результата, как будто укладку делал мастер в салоне. Каждое движение удавалось, мозг работал как отлаженный механизм. Сюзанна понимала, что с этого дня может дорого заплатить за любую свою оплошность.

В гардеробной она выбрала брючный костюм, который был на Наде в тот день, когда она на углу улицы звонила Филиппу Харденбергу. К этому костюму Сюзанна подобрала светло-коричневый пуловер и такого же цвета туфли на низком каблуке. Впервые она взяла в руки обитую кожей шкатулку с Надиными украшениями. Сюзанна выбрала жемчужное, в два ряда, колье, прекрасно гармонирующее с пуловером, на левую руку надела кольцо с большой жемчужиной и поменяла бриллиантовые сережки на жемчужные. Потом пошла в кабинет, позвонила и, представившись Надей Тренклер, договорилась о встрече.

Гостиница с рестораном, предложенная ею в качестве места встречи, стояла недалеко от автострады. Каждый раз, по воскресеньям, проезжая мимо нее с Йоханнесом Герцогом, Сюзанна обращала внимание на доску рядом с входной дверью. На ней мелом были написаны названия нескольких блюд из меню. Из машины было невозможно прочитать, что написано на доске. Когда через час Сюзанна подъехала к доске, то пожалела о своем выборе.

Красная «альфа-спайдер» на пустынной песчаной стоянке рядом со зданием гостиницы выглядела как одинокий маяк. Сюзанна была уже готова развернуться и уехать. Но потом все-таки вошла в ресторан, захватив с собой сумочку и портфель с ноутбуком. Кроме ноутбука внутри находился конверт с распечатками и копия записи на диктофон.

Зал ресторана был по-деревенски уютен и абсолютно пуст. Когда Сюзанна закрывала за собой дверь, звякнул колокольчик. Позади прилавка находилась открытая раздвижная дверь, которая вела в большую чистую кухню. Оттуда показалась полная женщина. Она внимательно рассмотрела гостью с ног до головы, словно инопланетянку. Возможно, Сюзанна, надев жемчуг и норковый полушубок, несколько переборщила. Но женщине за прилавком она не обязана была давать никаких объяснений, а чтобы сразить наповал Дитера Ласко, такая одежда была в самый раз.

Обращаться к Дитеру было огромным риском. Но, с другой стороны, еще большим риском было бы самой предпринимать дальнейшие шаги. Речь шла не о том, чтобы Дитер помог ей. Она хотела попросить его позаботиться о ее матери. За все те часы, которые она провела у постели своей бывшей свекрови, читая ей вслух пошлые романы. Кого еще она могла послать в дом престарелых и просить успокоить ее мать? «Не волнуйся. У Сюзанны все хорошо. Только никому не рассказывай об этом».

Дитер опоздал на пять минут. Она уже сидела за чашкой кофе, заказав себе горячий бутерброд с шампиньонами. Сюзанна сама удивлялась тому, что вообще могла сейчас думать о еде. Но раздумывать об этом не было времени, да и голова Сюзанны была забита другими мыслями. Сюзанну переполняла надежда на то, что она как-нибудь справится, приспособится и окольными путями сумеет проникнуть в чужую жизнь.

Сюзанну было невозможно сразу заметить в полумраке, в самом дальнем углу зала. Она специально попросила хозяйку выключить лампу над ее столиком. Пожав плечами, женщина выполнила ее просьбу. Очевидно, если на тебе норковый полушубок, жемчужное колье и перед тобой на столе стоит трехгигагерцовый «Пентиум-4», ты имеешь право выдвигать любые, даже самые нелепые требования.

Сюзанна с трудом узнала Дитера. Он был в серых брюках со стрелками, гармонировавших с пиджаком, рубашкой и галстуком, с аккуратно уложенной прической и такой гладкой, коричневой от загара кожей, как будто он только что вернулся с берегов Карибского моря. Сюзанна помнила его только в потертых джинсах и мешковатых свитерах, с бледным цветом лица, стрижкой ежиком и трехдневной щетиной.