Ложь

– Ты просто неподражаема. Где ты сейчас была – на Багамах или в Мюнхене? Одни выходные можешь выдержать и без своего жеребца. Позволь ему тоже получить удовольствие. Если док дня два повозится с пролетариатом, он только лучше поймет, как ему повезло с тобой.

«Твой жеребец»! Отвратительное слово. Сюзанна решила, что Вольфганг Бластинг действительно ничем не лучше Хеллера и ей надо просто побыстрее освободиться от него. Взяв чистую тарелку, Вольфганг последовал за ней, чтобы доесть остатки угощения, с удовольствием отметил, что вальдорфский салат уже съеден, украдкой бросил взгляд на жену, удостоверился, что Илона на него не смотрит, и прихватил себе еще кусок буженины.

Затем он снова вернулся к теме ужасной аварии:

– То, что с ним случилось, не должно было произойти. Но, как я уже говорил, он заметил мальчиков, решил свернуть в сторону и на скорости двести врезался в грузовик. Машину просто расплющило. Только его чемоданчик остался невредимым. Никаких сопроводительных документов у него, конечно, не было при себе, только конверты с номерами.

– Никогда нельзя ожидать слишком многого, – сказала она и сделала глоток шампанского. На закуску Сюзанна взяла кусочек буженины, немного сыру, хлеб и веточку винограда.

Вольфганг Бластинг раскурил сигарету и пояснил:

– В тот вечер он посетил пять клиентов, при себе у него было около двадцати тысяч. Коллеги сильно удивились.

– Могу себе представить, – сказала Сюзанна.

Он насмешливо улыбнулся:

– Да, учитывая то, с какими огромными суммами ты имеешь дело, мне не стоило ожидать другой реакции. Рорлер был мелкой рыбешкой. Но откуда ты знаешь, что он переметнулся на другую сторону? Ты его видела недавно?

Сюзанна решила, что ослышалась. Рорлер? Невозможно, чтобы это был тот самый молодой человек, из-за которого последний работодатель Сюзанны уволил ее в январе. В ожидании ответа Вольфганг Бластинг не отрываясь смотрел на нее. Но прежде чем он продолжил свои расспросы, к ним подошла Лило и защебетала:

– Ну что, не слишком много я тебе наобещала, дорогая?

– Похоже, ей скучно, – сухо произнес Вольфганг Бластинг. – Ужасный конец Рорлера не произвел на нее никакого впечатления.

Лило ободряюще улыбнулась Сюзанне:

– Роковая ошибка, не так ли?

Сюзанна почувствовала, как кровь отливает от мозга, в ушах шумело, ей срочно понадобился стул, чтобы присесть. Рорлер! Сомнений не было: речь шла о Рорлере, который забирал у старого господина Шрага конверты с «грязными» деньгами. На первой прогулке по лесу она рассказала об этом Наде. Надя, должно быть, выдала Рорлера Вольфгангу Бластингу. И после этого Рорлер попал в автокатастрофу, закончившуюся смертельным исходом!

– Он просто ничтожество, – горячилась Лило. – Задавался, изображал из себя саму справедливость, а сам такое творил!

– Не преувеличивай, – невозмутимо возразил Вольфганг Бластинг. – Рорлер работал курьером. Он не пытался потрошить банк, как она. – Он снова ей ухмыльнулся. – Одного я никак не могу понять: почему ты не скрылась, пока еще было время? Тебе было мало? Или любовь к доку задержала тебя у домашнего очага?

Она с трудом его понимала. В голове несколько голосов шептали, перебивая друг друга. Рорлер спросил в бюро у Шрага: «Что вы здесь делаете? Вот это я называю падением».

Михаэль сказал: «Если ты снова полезешь в это дерьмо или поедешь купаться с Харденбергом…»

Цуркойлен требовал обратно свои деньги, двести тысяч. «Скрылась», – прозвучало у нее в мозгу. Затем все внезапно потемнело. Но перед тем, как потерять сознание, Сюзанна, не отдавая себе отчета в этом, произнесла еще несколько фраз.

Когда она очнулась, то поняла, что лежит на диване в какой-то незнакомой комнате. Прямо над ней на стене висела картина, изображающая толпу гримасничающих людей. В первые секунды ей было трудно понять, что хотел изобразить художник. Ее взгляд скользил по изображенной на картине сценке, одновременно она мысленно видела себя в очереди к окошечку в банке и рядом с черным лимузином, припаркованным у края дороги в аэропорту. Из лимузина выходила Надя. В ушах одновременно раздавались голоса Рорлера, Цуркойлена, Михаэля и Вольфганга Бластинга. И беспрестанно повторялось одно и то же слово: «Скрылась!»

Какая-то женщина склонилась над ней. Сюзанна уже видела это лицо в толпе. На женщине была индийская одежда, она поднесла к ее носу какую-то бутылочку, из которой шел резкий запах. Сюзанна закашлялась и оттолкнула руку с бутылочкой, женщина повернулась к дверям и сообщила:

– Она пришла в себя.

Лило подбежала к ней, вежливо осведомилась о самочувствии, слегка упрекнула за то, что из-за ее обморока пришлось прервать чудесную вечеринку. Еще не было двенадцати, а бо́льшая часть гостей уже разъехалась. Голоса и шум, доносившиеся из прихожей, свидетельствовали об отъезде очередной группы приглашенных. Женщина в индийской одежде подсунула руку ей под затылок, приподняла голову и влила в рот душистый чай с неприятным послевкусием. Илона Бластинг появилась в дверях и пояснила:

– Я застала его у брата, он уже в пути.

И неожиданно громко прозвучал голос Йоахима Коглера: