Вспомните недавнее прошлое, то бишь советские времена, когда считалось, что в стране существует новая общность – советский народ, и все равно, какой ты национальности. И было «все равно», даже добивались отмены пресловутого 5-го пункта в паспорте, который эту самую национальность обозначал и столбил.
Интересно, что стоило пункт отменить, как подавляющее большинство еще вчера протестовавших бросились свою национальность в тех же паспортах прописывать. Даже деньги платили работникам паспортных столов, чтобы оную написали с большой буквы, хотя таковое не вполне законно (или совсем незаконно, но для нас сейчас неважно).
Во времена Советского Союза в республики с территории собственно Российской Федерации переехало великое множество русских или тех, кто себя таковыми считал, во всяком случае, родным языком объявляли русский, как и все остальное. Неважно, что они по паспорту могли оказаться украинцами или эвенками, грузинами или удмуртами, или еще кем-то.
И от того, что в Ташкенте остались жить многие, помогавшие восстанавливать город после землетрясения, целину прибыли поднимать молодые люди со всей страны и на БАМ съехались представители всех национальностей, Ташкент не перестал был узбекским городом, Кустанай казахским, а север Байкала бурятским. Кстати, стоило тем, кто считал родным языком русский, покинуть эти места, как Ташкент стал Тошкентом, а Кустанай Костанаем. Это нормально, все вернулось на круги своя, местное всегда сильнее самого сильного пришлого.
Языки жителей республик, например Средней Азии или Кавказа, вобрали в себя очень многие русские слова, но от этого национальными быть не перестали и собственного колорита не потеряли.
Это азбучная истина: представители пришлой культуры либо полностью уничтожают местную (пример – США, где мощная прежде индейская культура ныне существует скорее для экзотики), либо ассимилируются, либо вымирают сами. Ассимиляция может проходить очень медленно, когда культуры обогащают друг друга, иногда подолгу сосуществуя параллельно.
Так было во все времена, и в Рюриково тоже.