Лучи уходят за горизонт. 2001-2091

То, что он согласился на полный курс, не стало для неё сюрпризом. Такой умный человек просто не мог поступить иначе. Порой нужен рак мозга и смертельная опасность, думала Элизабет, чтобы люди прислушались наконец к голосу разума. Смог бы Иоанн остаться на своём посту без НБп? Легко. Стал бы он выдающимся генсеком? Возможно. Но использовал бы он свой потенциал полностью? Нет. Будет ли с ним теперь проще? Нет. Будет ли он любить её, как раньше? Неизвестно. Заболеет ли он?.. Неизвестно.

Элизабет нырнула, проплыла под водой несколько минут, поднялась на поверхность и повернула к берегу. Болезнь. Синдром Холиншеда-Краснова. Иоанн не зря сказал, что не хочет умереть от него — этот страх, как ни гони, всегда остаётся с нами… Но осталось недолго. Если Иоанн не заболеет в ближайшие несколько лет, если сама Элизабет не заболеет и не умрёт в ближайшее время, то лекарство… лекарство появится на свет. Впервые она была в этом уверена; впервые в отчёте из школы имени Корчака в Гане зафиксировали положительную динамику. Победа забрезжила на горизонте — её усилия наконец-то начали давать плоды. Продержаться ещё несколько лет, и дело её жизни будет исполнено: то, что она пообещала Алексею, чем бы гордился Нам Ен, что сможет спасти жизнь Иоанна…

На берегу, с полотенцем в руках, Элизабет ждала ассистентка.

— Он очнулся, — сообщила она. — Состояние хорошее.

Элизабет кивнула, вытерлась, но переодеваться не стала — пошла к Иоанну босая и в серебристом бикини. Каменные ступени, по которым она поднималась на третий этаж небольшой виллы на побережье, были холодными. Кресло-капсулу установили в углу комнаты — прямо у раскрытого настежь окна, за которым кричали чайки и шумело море. Иоанн уже пересел на кровать — он сидел в одном халате, разминая затёкшие мышцы шеи. Элизабет перекинулась парой слов с проводившим процедуру специалистом, а потом подошла к Иоанну, взяла его одной рукой за подбородок, другой за шею и подняла ему голову. Внимательно вгляделась в светло-карие с зелёным отливом глаза.

Иоанн открыл рот и показал ей язык.

— Посмотрите моё горло, доктор? — спросил он.

Элизабет наклонилась и поцеловала его, легонько прикусив язык губами.

— Солоновато, — сказал он, — я предпочитаю кисло-сладкий.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Великолепно, — ответил он.

— Нет, ты чувствуешь себя как раньше, — улыбнулась она. — Если что-то меняется сразу, значит, процедура прошла неправильно.

Иоанн улыбнулся ей в ответ.

— Я рад, что это сделал. И рад, что не чувствую никаких изменений. Меня радуют вопли чаек и шум моря, твоё тело великолепно, твои рыжие волосы напоминает мне о Мэри, и, поскольку я снял и выключил коммуникатор, никто не достаёт меня. В эту минуту и в эту секунду я счастлив.

— Расскажешь об этом Генеральной Ассамблее, — посоветовала Элизабет, садясь на кровать рядом с ним, — и Совбезу, когда они узнают, что верховный главнокомандующий ВС ООН четыре часа был без сознания.

— Человечество было обезглавлено, — Иоанн обнял её за мокрые плечи и провёл рукой по влажным волосам. — Ты пахнешь морем.

Элизабет положила руку на его грудь, покрытую седеющими волосами, и мягко опустила его на кровать. Комната опустела — специалист тихо вышел, затворив за собой дверь.

— Сейчас половина девятого? — спросил Иоанн.

— Да. У нас есть ещё полтора часа.

— Столько обычно даётся для отдыха после процедуры?

— А ты разве очень устал? — Элизабет распахнула его халат и провела рукой по животу: у него быстро началась эрекция.

— Сейчас устану, — он притянул её поближе к себе, целуя в шею и расстёгивая лиф бикини.

— Я тебя люблю, — сказала она, — но я говорила тебе, что в детстве подверглась насилию со стороны маньяка-педофила, который продержал меня в своём подвале три года, и я забеременела, и мне сделали аборт?..

— Ты намекаешь, — спросил он, входя в неё и отрывисто дыша, — что ты теперь стала… бесплодна, и мне стоит… не опасаться… последствий?

Элизабет рассмеялась и стиснула руки на его спине ещё крепче.

«Четыре часа перекодировки мозга, — подумала она, — и его гнетущая депрессия, из-за которой мы вместо секса занимались пресной саморефлексией, сгинула. Это не волны Средиземного моря и не архитектура Гауди, не хорошие новости из Африки и не моё тело заставляют его шутить и чувствовать прилив сил. Это полный курс НБп, это творение Стивена Голда даёт результаты спустя десять минут после процедуры. Чем пластичнее нейронные сети изначально, чем лучше восприимчивость мозга, тем скорейшего стоит ждать результата… Иоанн, мой милый… Я так рада, что ты теперь один из нас».

13 июля 2058 года. Пуэрто-Вильямиль, Галапагосские острова