Лучшие подруги

Челси не могла сказать, сколько прошло времени с того момента, как она вернулась домой, ее вывел из оцепенения стук в дверь. Открыв ее, она увидела стоявшего на пороге Джейсона.

– Какого черта ты прикатила к моему дому? – заорал он, проходя в комнату.

Челси гневно смотрела на него:

– Ты говорил мне, что вы не живете вместе и скоро должны развестись. Я и не думала, что потревожу вашу мирную семейную жизнь.

– Какое это имеет значение? Не делай из себя дурочку. К чему ломать комедию.

– Я верила тебе! – переходя на крик, воскликнула Челси.

– Таких наивных не бывает. – Джейсон саркастически рассмеялся. – Разве я не говорил тебе, чтобы ты никогда не звонила мне домой? Это что, по-твоему, ничего не значит?

– Извини, я не настолько искусна во лжи. Ты сказал, что редко бываешь дома, и я поверила тебе.

Джейсона трясло от негодования:

– Слава Богу, Одри успокоилась, когда я предположил, что это, наверно, кто-то разыскивает дом по адресу. Ты понимаешь, что могло произойти? Если бы с ней что-нибудь случилось, в этом была бы виновата ты!

– А за собой ты не чувствуешь никакой вины? Зачем ты преследовал меня своей ложью об одиночестве, о том, что я тебе нужна. Зачем ты лгал мне?

– Женщины обожают подобные признания. Я ни когда еще не встречал ни одной, которой бы не нравился ореол страдальца. Ведь не поверила же ты, в самом деле, этой чепухе!

– Ты знаешь, поверила. – Челси подошла к нему совсем близко. – Поверила даже тому, что ты любишь меня.

– Я и люблю в некотором смысле.

Челси отшатнулась от него, как будто ее со всего маху ударили по лицу.

– Уходи. Немедленно. И не возвращайся, – гневно сверкая глазами, тихо, но твердо произнесла Челси.

– Ну, перестань. Зачем так горячиться? Ты ведь все равно любишь меня.

Челси подняла голову.

– Да ну? Мало ли что я говорила тебе? Не будь таким наивным, – пытаясь скрыть свои истинные чувства, резко сказала она. – Для меня ты только владелец галереи, как говорится, нужный человек.

Джейсон нахмурился:

– Мы можем забыть о случившемся. Наш союз выгоден нам обоим.

Челси вдруг осенило:

– Теперь понятно, почему твой продавец вел себя так по-хамски. Он знает, что ты женат и что я твоя пассия! Так ведь?

– Я как раз собирался напомнить ему, кто из нас двоих – начальник. Думаю, ему достаточно платят, чтобы он не совал свой нос в чужие дела.

В замешательстве Челси отступила назад.

– Убирайся из моего дома, Джейсон! Немедленно! – Она подошла к двери и распахнула ее.

– Погоди, Чел. Ты просто расстроена. На самом деле я не виню тебя. – Он попытался улыбнуться. – Если ты на самом деле верила мне, то прости, я не предполагал… – Джейсон развел руками. – Откуда мне было знать, что ты такая невинная?

– Оттуда же, откуда я должна была знать, что ты ублюдок. В будущем, надеюсь, я научусь лучше разбираться в людях.

Джейсон, казалось, готов был ударить ее, ему еще ни разу в жизни не говорили в лицо таких слов. Но он чудом сдержал свой гнев.

– Нам нет смысла ссориться, – почти прошипел он. – Сейчас мы все выяснили, и давай забудем об этом.

– Забудем? – воскликнула Челси. – Ты не слышал? У меня нет ни малейшего желания мириться. Я больше не хочу тебя видеть. Никогда!

– Ты многого не учла, детка, – его улыбка исчезла. – Я немало для тебя сделал, но столько же можно сделать и против тебя.

– Не верю, не верю ни одному твоему слову! Ты шантажируешь меня, чтобы спать со мной снова, – твердо заявила Челси.

– Дорогая, давно пора повзрослеть. Вся эта чисто та и невинность, конечно, очаровательны, но мы живем в грубом мире. Здесь каждый имеет свою цену. И не забывай, мы все платим по счетам. Мир искусства существует по тем же законам. Если ты хочешь проникнуть туда, будь добра, заплати сколько положено. Иначе, у тебя ничего не получится. Это аксиома.

– Ты снова лжешь. Мои картины нравятся людям, и для того, чтобы продать их, необязательно с кем-нибудь спать.

– Да, но ты никуда не денешься, если захочешь продать их через галереи. Ведь мы все знакомы друг с другом, и одного моего слова будет достаточно, чтобы тебя нигде не выставляли.

– И это неправда. Зачем твоим конкурентам считаться с тобой?

– Затем, что никто из нас не хочет быть вовлечен в судебные дрязги. А для этого от меня лишь потребуется усомниться в оригинальности твоих картин. Если тебя заподозрят в плагиате, ты можешь забыть о карьере.

– Невероятно! – Челси театрально всплеснула руками.

– Не веришь? А зря. Мне доводилось и раньше практиковать такие штучки…

– Короче, – перебила Джейсона Челси, – если ты не уйдешь, то я позвоню в полицию.

«Да, она это сделает», – мелькнуло у него в голове.

– Ты еще вспомнишь мои слова, – предупредил Джейсон, выходя из квартиры. – И пожалеешь о том, что не послушалась меня сразу.

– Никогда! – захлопывая за ним дверь, воскликнула Челси.

Двигаясь, словно сомнамбула, она подошла к дивану и села. Ее тошнило.

Спустя какое-то время в дверь снова постучали, но Челси встала отпереть уже после того, как услышала звук отъезжавшей от дома машины. Открыв дверь, она обнаружила картину, висевшую в кабинете Джейсона. Челси равнодушно занесла ее в дом и оставила в коридоре.