Лучшие в мире ученики, или Как научить детей учиться

Автобус остановился на вершине длинного склона, у хрупкой металлической арки. Эрик и его принимающая мать вышли и пошли через поле, где школьники играли в футбол, поднимая облака пыли во влажном утреннем воздухе. За полем на склоне виднелось здание школы Намсан – массивное четырехэтажное строение из красного кирпича, бесконечно длинное, образующее угол, словно чтобы уместиться между соседними высотками.

Вдоль каждого его этажа шел единственный коридор. Здание казалось очень тесным и вытянутым вверх в сравнении со школой Эрика на родине. Школа была не грязной, но явно видала виды: стены обшарпаны, а белые доски пола истерты. Занавески подхвачены кое-как – чтобы впустить немного свежего воздуха, а не для красоты. В этой школе функциональность явно ценилась выше внешнего вида.

Эрик и его принимающая мать встретились со школьницей по обмену из Канады, которая тоже только что приехала. В коридоре было тихо, и через открытые двери Эрик видел учеников, сидящих за партами.

Вдруг раздался дикий крик или визг, какой он слышал когда-то на видеозаписи из программы новостей, на которой группа «Битлз» появляется в шоу Эдда Салливана. Этот высокий несмолкающий звук запустил цепную реакцию, школьники высыпали в коридор, чтобы разузнать, что происходит.

К нему подошла группа девочек, все так же визжа, и тут Эрик понял, что вся эта истерия возникла из-за него.

– Привет! – крикнул один мальчик по-английски с сильным акцентом.

– Здравствуй, – улыбнулся Эрик, и его брови поднялись. Он не знал, следует ему считать себя польщенным или нужно испугаться.

Мальчик протянул ему руку, и он осторожно ее пожал.

– Мы рок-звезды, – шепнул он девочке-канадке.

Взрослые проводили их к директору. У него они пробыли недолго; для школьников-иностранцев занятия начнутся на следующей неделе. И вскоре они с канадкой отправились восвояси. Спускаясь с крыльца и проходя по полю, они услышали позади крики. Эрик оглянулся и увидел, что из окон выглянули дети, улыбаясь и махая им руками. Эрик улыбнулся и махнул рукой в ответ. Как бы странно это ни выглядело, было приятно, что их так тепло встретили.

Подходя к остановке, Эрик еще раз оглянулся. Дети все еще смотрели им вслед, высовываясь из окон и свесив руки – как будто хотели оказаться как можно дальше от школы.

Он глядел на них, и теплое чувство постепенно исчезало. А на его месте возникало какое-то дурное предчувствие.

«Ты в кого-нибудь стрелял?»

Он надеялся, что форма поможет ему не выделяться. Было раннее утро его первого учебного дня, и Эрик надевал темно-синие брюки и рубашку с белым воротничком, обязательные для всех учеников школы Намсан. Его консультант по обмену из клуба «Ротари» достала для него форму. И еще сообщила, что его определят в класс с детьми на два года младше него. Старшие дети, сказала она, слишком заняты, чтобы с ним разговаривать. Им нужно готовиться к вступительному экзамену в колледж. Это такой важный экзамен, такой всепоглощающий, что учиться с ними – как находиться в одиночном заключении. Эрик кивал, как будто понимает: в Миннетонке стандартизованный тест тоже считался важным.

Когда Эрик шел на социологию, свой первый урок, он старался сделаться как можно меньше, чтобы вокруг него было меньше шуму. В классе он разулся и поставил туфли в угол, сменив их на шлепанцы, как и другие ученики. Он заметил, что многие дети носят цветные носки с какими-то непонятными ему надписями или мультипликационным Бэтмэном. В школе запрещалось краситься, носить серьги, длинные волосы и красить их, так что носки были главной отдушиной для самовыражения.

Эрик нашел впереди свободный стул и ждал начала урока. Оглядевшись, он заметил, что классная комната очень похожа на класс в Миннесоте, каким он был 30 лет назад. В нем стояли ряды парт из дерева и металла и висела поблекшая классная доска.

В его школе в Миннетонке в каждом классе была интерактивная электронная белая доска за пару тысяч долларов, а у учителей были беспроводные пульты, которые они давали ученикам для проведения текущего опроса. Однако одержимость корейцев цифровыми игрушками как будто не распространялась на этот класс.

Ученики входили в класс и скапливались вокруг парты Эрика. Класс, по его представлениям, был большой – из более чем 30 учеников, – но типичный для Кореи.

– Ты когда-нибудь ездил верхом?

– Ты встречался с Брэдом Питтом?

– У вас есть своя ферма?

– Ты в кого-нибудь стрелял?

Эрик вспомнил, что корейцев называют азиатскими итальянцами – они более эмоциональны и словоохотливы, чем японцы и китайцы. Теперь, когда крики ослабли, он находил, что любопытство детей очаровательно. К тому же он всегда любил поболтать.

– Да, я ездил верхом, – сказал он. – Я не встречался со знаменитостями. У нас нет своей фермы, и я никогда ни в кого не стрелял.