Лучший год в истории кино. Как 1999-й изменил все

Как и многие другие из съемочной группы «Матрицы», Барретт проработала на фильме куда дольше, чем ожидала сначала. Warner Bros. разрешила продлить съемки с 90 до 118 дней, предоставив Вачовски достаточно времени снять практически все желаемые сцены. В последний для Ривза съемочный день в конце лета 1998-го он оказался почти голым в гигантской техно-капсуле, где паукообразные роботы выкачивали из него энергию: мрачная реальность того, что нас ожидает в Матрице. Ривз ради роли уже перенес серьезную операцию и месяцы изнурительных тренировок. Но последний день в качестве Нео потребовал от него последнего преображения – прямо перед съемками он уселся в ванну и побрил голову, брови и все тело.

После этого свежевыбритый Ривз заметил, что люди перестали смотреть ему в глаза. Однако если они смотрели на него странно сейчас, то им стоило дождаться, пока они не увидят всю «Матрицу».

В месяцы, предшествовавшие премьере странной сай-фай-сказки Вачовски, Warner Bros. всерьез беспокоились об одном – о «Скрытой угрозе». Первый за более чем 15 лет фильм «Звездных войн» должен был выйти летом 1999-го – как раз в то самое время, когда Уорнеры планировали запустить «Матрицу». Но визуально насыщенные киберприключения с рейтингом R были обречены оказаться раздавленными «Скрытой угрозой»: она возвышалась над схваткой, словно многомиллионная Звезда Смерти. Студия торопила Вачовски с постпродакшном, чтобы «Матрица» была готова к весне, выслав дополнительные 4 миллиона долларов на то, чтобы ускорить процесс.

В остальном же студия все охотнее верила в свое более чем 60-миллионное капиталовложение. После одного из успешных тестовых показов «Матрицы» творческую группу фильма пригласили на встречу с сопредседателями Бобом Дэйли, Терри Семелом и множеством других высокопоставленных лиц. «Терри сказал: „Мы влюблены в этот фильм“, – вспоминает монтажер Зак Стэнберг. – Их единственное замечание: убрать что-то около десяти минут. Мы убрали пять с половиной, и они даже не стали заверять финальный монтаж». На той же встрече после показа Семел предсказывал, что фильм «заработает кучу денег». Но, как говорит Стэнберг, подход студии был продиктован не одной только прибылью. «Как по мне, „Матрица“ была студийной версией авторского фильма. На студии с ней обходились почти так же, как когда-то Warner Bros. вела себя со Стэнли Кубриком: они слали ему деньги и держались в сторонке».

И это стало очевидным сразу же после запуска фильма в прокат 31 марта 1999 года. Стартовав вечером в среду – в целях заполучить зрителей, отдыхающих на Пасху, – «Матрица» собрала около 37 миллионов долларов в первые пять дней, что тут же возродило карьеру Ривза как актера первого плана. Но что особенно важно, с момента выхода «Матрица» породила бессчетные обсуждения в фойе кинотеатров о скрытых смыслах фильма – обсуждения, которые затем вылились в месяцы и годы обсуждений в интернете. Для некоторых фильм был просто головокружительным боевиком, который кончался невероятной, вышибающей дух сценой с Ривзом, облаченным в черный плащ и темные очки, пролетающим по небу под праведный рев «Wake Up» («Проснись») группы Rage Against the Machine.

Но для других «Матрица» сама по себе стала призывом проснуться – для тех, кто пытался справиться с чувством замешательства и беспокойством, которые стали преобладать к концу девяностых, – в момент, когда все шло слишком уж благополучно. «То десятилетие было таким сытым, – говорит Маттис, давний менеджер Вачовски. – Фондовый рынок был на высоте, люди делали деньги. Но была и соринка в глазу у разума: ощущалось что-то не то. Посреди всего этого довольства люди начали думать: „Чего-то здесь недостает“».