Лукоморские царства

— Почему просто? Он огромный, шкура золотая, а ещё он может человеком становиться, ну, почти. Только не ноги у него, а хвост змеиный. И кожа такая… То голубоватая, то зеленоватая. Как чешуя под лунным светом. И он не подлый, просто очень у них обычаи своеобразные. Ему-то кажется, что раз взяла девица золотой браслет или цепочку, значит, его предложение приняла. Вот я и боюсь, что Катерина сделает что-то такое, что он расценит, как согласие. И она не вырвется. — Волк тяжело вздохнул, встал и глянул на Степана. — Ты поедешь? Или тут останешься?

— Издеваешься? Я, если совсем честно, даже не знаю, куда это меня занесло. — признался Степан, осмотревшись. Известие о побратимстве Волка и Катерины совершенно выбило его из колеи. Нет, то, что Катька к Волку неровно дышит, он видел, разумеется. Не слепой же. Он удивлялся, но молчал. То, что Волк её прикроет от любого, кто ей будет угрожать, и не задумываясь жизнь за неё отдаст, и переживает за неё жутко, он тоже уяснил сразу. А оно вон как. Брат и сестра! Если совсем честно, это круто! И страшно.

— Ты уснул что ли? — Волк летел над рекой непривычно неспешно.

— Неа, я думаю. — У Степана сестер-братьев не было, и он рассуждал про себя, мог ли бы он сам вот так решиться. Катька все-таки отважная. Это же навсегда!

— Ну, и как надумал? — Бурому почему-то важно было услышать, что думает обо всём этом человек из Катиного мира.

— Думаю, что я тебе не завидую. — Степан решительно кивнул головой, прикинув, а Волку-то каково?

— Почему это? — Волк рассматривал золотые листья, плывущие в холодных прозрачных водах реки им навстречу.

— Да с такой сестрой ты из Бурого Волка седым скоро станешь! Она же вечно куда-то попадает! Я б сдох! — от души признался Степан, и не сразу сообразил, что Волк начал смеяться.

— Это ты прав, эх, как же ты прав! Ладно, снижаемся. На Елисея не кидайся, но приглядывай, на всякий случай! С него станется золотишко змеиное подобрать и Катерине подбросить. Чего там в голову с отчаяния придет! И на неё не ругайся, была бы она другой, я бы умер ещё зимой в зоопарке в Перми. Мне там недолго оставалось. Да и тебе несладко пришлось бы летом. Сам, небось, помнишь…

— Катерина, сколько тебе раз говорить! Никуда с тропы не сходить! Никуда! — Катя сердито дернула плечом, услышав за кустами малины гневный шепот Волка.

— Отстань, пожалуйста! Мало того, что я тут болтаюсь как … Ой, не буду даже говорить, как что. И уже третий день. Так вы ещё как привязанные за мной ходите. Уже всё обговорили. Ничего не подбираю, даже не наклоняюсь. Можно хоть чуть-чуть подальше от меня прятаться? И так все топаете как стадо слонов!

За малиной Волк закатил глаза и потряс головой, и тут же наткнулся на сочувствующий взгляд Степана. Нервно ухмыльнулся. И вдруг ему пришла в голову интересная мысль!

— Иди сюда! — он высунулся из зарослей и позвал Катерину. Она только головой покачала, но послушно вернулась к малине. — Так одна ходить не будешь. Будешь ходить с подружкой. А мы тогда подальше будем.

— Ты не заболел? Не знала, что на волков так малина действует. Сокрушительно! — Катя едва сдержалась, чтобы не покрутить пальцем у виска. — С какой ещё подружкой?

— С какой, с какой! С хорошей. — Волк внезапно ухмыльнулся и кивнул на Степана. — Жаруся, нужна девичья одежда на вот этого молодца!

— Чего???? Да ни за что! — Степан чуть на весь лес не заорал, но лапа Баюна вовремя заткнула ему рот.

— Гениально! Снял бы шляпу, если бы она на мне была! — Кот, увеличившись в несколько раз, небрежно придерживал Степана.

— Да, кстати, если его переодеть в сарафан и платок на голову… Вполне, вполне! — Катерина развлекалась от души. — Главное, ничего золотого не поднимай, Степанидушка! А то я даже боюсь представить, что с Полозом случится! Утянет девушку, а тут, понимаешь и не девушка вовсе! Это же какой царь змеиный вынесет?

Степан пытался вырваться из лап Баюна и с огромным изумлением осознал, что ничего у него не получается, то есть совсем. Жаруся с сомнением осмотрела Степана, а потом приказала перышку выдать сарафан. Перышко помедлило, и Степан уже было понадеялся, что перышко сломалось, но нет. Через минуту на нём оказался синий сарафан. Степан просто взвыл от обиды!

— Так, платок на голову, плотно повязанный! — Жаруся хмурилась, не сильно довольная результатом. В самом деле, куда это годится. Явно мальчишка! И сарафан дело не исправил!

— Ладно, сарафан можно пошире, душегрею опять же сверху, но плечи-то, плечи куда деть? Не похож на девицу! Полоз же не слепой!

— Да и ладно, тулупчик сверху и ничего, и не заметно, может девица мерзнет! Осень, однако. — Елисей был готов все сарафаны с тулупами в царстве на Степана накрутить, лишь бы дело сдвинулось с мертвой точки!