Лукреция Борджа

В то время как кардинал Борджа защищал избранный народ, папа Иннокентий VIII снискал милость Баязета. Желая заручиться благорасположением римского первосвященника, стража и защитника его брата принца Джемы, султан объявил, что передаст лапе через чрезвычайного посла Святое копье, которым римский солдат Лонгин проткнул бок распятому Христу и которое хранилось в Константинополе после того, как город был захвачен Мехмедом П. Свидетели преклонного возраста еще помнили, что до 1453 года этому копью поклонялись и чтили его. Так что были все основания полагать, что именно его Баязет хотел передать Ватикану. Исходя из этого, Иннокентий VIII решил принять этот дар с наибольшей торжественностью, тем более что римляне вновь возжелали обладать этим полузабытым сокровищем, как то случилось с Аполлоном Бельведерским или их юной соотечественницей в ее саркофаге.

Два прелата — Никола Чибо, архиепископ Арля, и Лукка Борскано, епископ Фолиньо, в сопровождении турецкого посла отправились в Анкону, куда на корабле прибыл священный дар. Они отвезли его в Рим 27 мая в Санта-Мария-дель-Пополо, где сын папы Франческо Чибо принял гостей. В толпе люди теснили друг друга, чтобы увидеть раку из хрусталя и золота, изготовленную ювелирами Ватикана.

31 мая 1492 года, на праздник Вознесения, Иннокентий VIII, облачившись в омофор, белый стихарь и драгоценную епитрахиль поверх белой мантии с капюшоном, прибыл в собор и, сняв митру, под радостные возгласы поцеловал ларец. Кардинальская процессия, окружившая реликвию, пришла в движение, чтобы поместить реликвию в соборе Святого Петра, дабы каждый мог ее созерцать. Знатные семейства следовали за духовенством, однако пара стычек между Колонна и Орсини из-за того, кому идти впереди, задержала прибытие кортежа. Наконец Иннокентий VIII, потрясая копьем, благословил всех присутствующих. И народ, прибывший из самых различных мест, чтобы увидеть эту церемонию, выражал свою радость, особенно бурную благодаря тому, что по совету Бурхарда в главных фонтанах города был перекрыт напор воды и вместо нее били струи вина.

Между тем здоровье римского первосвященника ухудшалось. У него было воспаление мочевого пузыря, его поразила подагра, он перенес несколько сердечных приступов и страдал от язвы на ноге. На площади Венеции стали взвешивать шансы тех, кто мог бы стать его преемником. Спорщики бились об заклад на большие деньги. Затем, поскольку Иннокентию VIII стало значительно хуже, кардиналы, покинувшие было Ватикан из-за непереносимой жары, поспешили вернуться вместе со своими войсками и пушками. Войско римского первосвященника и восемь сотен солдат под командованием Жана де ла Грослэ, правителя Рима, охраняли ворота и мосты города. Члены Священной коллегии опасались, как бы султан Баязет не воспользовался смятением конклава, чтобы похитить или убить своего брата, и кардинал Борджа устроил принца в безопасном месте, в анфиладе комнат, находившейся под Сикстинской капеллой.

Агония святого отца была медленной. Будучи не в силах ни пошевельнуться, ни заговорить, он возлежал на своей постели в окружении кардиналов, двое из которых не отходили от его изголовья: Джулиано делла Ровере (будущий Юлий II) и Родриго Борджа. Они настойчиво и рьяно выражали свое участие. Оба желали обосноваться в замке Святого Ангела, владелец которого негласно становился хозяином Ватикана. Их преосвященства не скупились на оскорбления в адрес друг друга, если верить сообщению, посланному 21 июля Антонелло Салерно маркизу Мантуанскому.

Врачи Его Святейшества старались изо всех сил, один из них даже приготовил питье из крови трех десятилетних детей, которые погибли от чрезмерных кровопусканий! Напрасно. 25 июля, утром, папа скончался.

Глава IV

ИЗБРАНИЕ НОВОГО ПОНТИФИКА

Ожидались большие перемены. Кардинал Борджа предупредил Орсо, Джулию и Лукрецию о возможных бесчинствах, которые и должны были начаться, едва станет известно о смене власти. В первую очередь обычай требовал дочиста ограбить дом нового избранника.

6 августа на площади Святого Петра был замечен массивный силуэт Родриго, всходившего на шесть ступеней базилики; поблизости можно было различить и широкоплечую фигуру кардинала Сан-Северино. Пока за конклавистами закрывались двери, в небе возникло нечто необычное, и за этим явлением наблюдали многие. Все римляне утверждали, что видели, как на востоке появились три одинаковых солнца, позволявших предсказать, как говорили астрологи, восшествие на папский престол человека, способного укрощать как земных, так и духовных владык.