Луна над Эдемом

Что бы он сказал, если бы она попросила его снова обнять ее, снова дать ей испытать это восхитительное чувство безопасности, когда одна лишь его близость рассеивает все страхи. Она вспомнила, как заснула, держа его за руку.

"Ни один мужчина, - подумала она, - не смог бы проявить столько доброты и понимания".

Доминика знала, что отец очень рассердился бы, если бы узнал о ее поведении. Она была уверена, что любой был бы шокирован, если бы увидел, как она лежит в объятиях лорда Хокстона, одетая в одну лишь тончайшую ночную сорочку.

Возможно, он сам осуждал ее за такую распущенность и легкомыслие?

Но в глубине души Доминика была уверена, что он считает ее всего лишь утомительным ребенком, глупенькой девушкой, которая боится темноты и которая, прожив всю жизнь на Цейлоне, способна была так испугаться двух леопардов, дерущихся между собой и не представляющих никакой опасности для нее лично.

"Может быть, я кажусь ему ребенком, - подумала Доминика, Но я женщина, и я люблю его. Я люблю его всем своим существом, и я знаю, что это и есть настоящая любовь, которая существовала на земле во все времена".

Она ощущала духовную близость с ним, и с горечью думала, что Джеральд никогда бы не понял этого.

Как сможет она год за годом проводить в обществе этого грубого и эгоистичного человека, не способного на возвышенные чувства? Как сможет смириться с его отношением к, жизни, и самое ужасное, как она сможет не только терпеть его поцелуи, но и более интимные супружеские ласки?

Эта мысль привела девушку в такой ужас, что она безотчетно придвинулась ближе к лорду Хокстону.

- Пожалуй, мы слишком задержались здесь, - сказал он, словно почувствовав, что она чем-то встревожена. - Пойдемте, я ведь обещал показать вам гигантский лотос, прежде чем мы вернемся домой к ленчу.

Он повел ее по узкой тропинке, расчищенной среди зарослей. По обе стороны стояли деревья в полном цвету, но тропинка заросла и местами стала такой узкой из-за сорняков, что им приходилось идти друг за другом. И все же вокруг царила чарующая красота, и, вдыхая аромат магнолий и жасмина, Доминика чувствовала, себя так, словно оказалась в садах Эдема.

Наконец они подошли к небольшому пруду, окруженному деревьями. Солнечные лучи с трудом проникали сквозь густые ветви, покрывая все золотым ажурным узором и придавая странную, неуловимую прелесть этому месту.

Сам пруд, заросший цветами гигантского лотоса, некоторые из которых были еще полураскрытыми, являл собой такое красочное и восхитительное зрелище, что Доминика затаила дыхание.

На другом берегу пруда на пьедестале возвышалась статуя Будды.

- Это одно из моих самых дорогих сокровищ, которое мне особенно хотелось вам показать, - сказал лорд Хокстон, увидев, что она заметила статую. - Я думаю, что эта статуя попала сюда из Анурадхапуры <Анурадхапура/>- один из древнейших городов на острове Цейлон, знаменит сохранившимися там памятниками, связанными с буддизмом.>. Я нашел ее заброшенной среди развалин в джунглях и перенес сюда, чтобы, по крайней мере, дать ей достойное обрамление.

- Это действительно очень удачное место для нее, - заговорила Доминика в первый раз с тех пор, как они подошли к пруду.

- Давайте подойдем поближе, я хочу, чтобы вы взглянули на резьбу, предложил лорд Хокстон.

Они обошли пруд, с некоторым трудом пробираясь сквозь разросшиеся кустарники и сорняки, которые некому было уничтожать после того, как Джеральд уволил садовников.

Наконец они подошли к статуе Будды, и Доминика заметила, что лорд Хокстон разместил ее среди деревьев champee, которые обычно всегда растут рядом с буддистскими святынями.

Она знала, что буддизм - это религия цветов, и подумала, что немногие англичане отнеслись бы с таким уважением, как лорд Хокстон, к священным реликвиям чужой религии.

Доминика видела, как лорд Хокстон был раздосадован, обнаружив, что древний камень статуи опутан вьюнками и другими ползучими растениями. Он протянул руку и принялся обрывать их с каменного изваяния лотоса, на котором покоился Будда.

- Должно быть, это очень древний.., - начала говорить Доминика, но в этот момент какое-то движение привлекло ее внимание.

Она повернула голову и закричала от ужаса! Позади них, неслышно подкравшись совсем близко, стоял мужчина!

Его лицо было искажено от ненависти, а в поднятой руке он держал острый крис <Крис/>- кинжал с пламевидным или змеевидным изгибами лезвия. Широко распространен в Индонезии.> с деревянной рукоятью!

Не задумываясь, повинуясь лишь инстинкту, Доминика бросилась, чтобы заслонить собой склонившегося над каменным лотосом лорда Хокстона. Он качнулся, и нож, который должен был поразить его прямо в основание шеи, просвистел мимо. Вместо этого отточенное лезвие прошло сквозь пышную корону волос на голове Доминики и пригвоздило ее к стволу дерева.

Не успел крик ужаса замереть на ее губах, как лорд Хокстон восстановил равновесие, выхватил револьвер и в упор выстрелил в напавшего на них безумца.

И в этот момент он узнал Лакшмана, которого разыскивал все утро.