Луна над горой

– Отчего же только Лу? Всей Поднебесной управлять можно, – ответствовал Кун-цзы. Услышав от не склонного к хвастовству мудреца такой ответ: почтительный, но ясный и недвусмысленный, Дин-гун удивился еще больше. Кун-цзы тут же получил пост распорядителя общественных работ, чуть позже – министра правосудия, и так за короткое время фактически стал первым министром. Он сразу же назначил Цзы Лу советником при клане Цзисунь – должность, равная главе государственной канцелярии. Цзы Лу предстояло претворять политику Кун-цзы в жизнь.

Что это была за политика? Первейшей задачей мудрец считал передачу всей полноты власти князю Лу – для чего нужно было ослабить три клана, Цзисунь, Мэнсунь и Шусунь, которые фактически правили государством. Каждый из них владел сильной крепостью – Хоу, Фэй и Чэн соответственно – под защитой массивных каменных стен. Первым делом необходимо избавиться от укреплений, решил Кун-цзы, – и эта работа легла на плечи Цзы Лу.

Тот только и мечтал о подобной задаче – масштабной и одновременно приносящей видимые глазу результаты. Особенное удовлетворение, какого прежде он и не знал, дарило сознание того, что он шаг за шагом рушит замыслы хитрых интриганов и избавляется от обычаев, которые вредят государству. А как приятно было видеть радость Учителя, наконец получившего возможность воплотить в жизнь все то, о чем так долго мечтал! Кун-цзы тоже верил в Цзы Лу – не только как в собственного ученика, но и как в способного государственного мужа.

Однако, когда силы князя атаковали крепость Фэй, они встретили сопротивление; возглавил его некий Гуншань Буню, который, собрав войско, в свою очередь двинулся на столицу. Сперва поражение казалось неминуемым, и вражеские стрелы долетали уже до ставки князя. Но благодаря проницательности и твердой руке Кун-цзы ход сражения удалось переломить. Цзы Лу был снова впечатлен талантами Учителя. Он уже знал и о политической мудрости Кун-цзы, и о его физической силе, но не ожидал найти в нем столь искусного военачальника. Сам Цзы Лу, разумеется, сражался в первых рядах. И хоть он давно не брал в руки длинного меча, умения и навыки ничуть не забылись. Все-таки иметь дело с грубой реальностью было куда больше в его характере, чем корпеть над трудами классиков или изучать древние ритуалы.

Вскоре Кун-цзы пришлось сопровождать князя Дин-гуна на переговорах с Цзин-гуном, правителем княжества Ци. Мир, который они заключали, был для Лу унизителен. Цзин-гун и его вельможи прибыли на встречу как победители, однако Кун-цзы осыпал их нещадными упреками за пренебрежение ритуалами и непочтительность – да так, что те были пристыжены и совсем растерялись. Цзы Лу, услышав об этом, возликовал, но с тех пор могущественное Ци стало считать, что Кун-цзы представляет для них опасность; его успехи в управлении государством лишь разжигали опасения. После долгих раздумий в Ци решились действовать; замысел был вполне в духе древних традиций Поднебесной. В подарок князю Лу отправили танцовщиц, прекрасных собою и искусных в своем ремесле – пусть завладеют сердцем Дин-гуна и заставят его отдалиться от Кун-цзы. Опять-таки в духе древних традиций Поднебесной, столь нехитрая уловка возымела действие; тем более, что и в самом Лу у Кун-цзы нашлись противники, мечтавшие ослабить его влияние. Князь Дин-гун, окружив себя танцовщицами, забросил государственные дела. Сановники – начиная с влиятельного Цзи Хуаньцзы, под чьим началом служил философ, – вскоре принялись подражать государю. Цзы Лу, возмущенный происходящим, подал в отставку первым. Кун-цзы поначалу не сдавался, пытаясь в меру сил исправить положение, хотя Цзы Лу уже отчаянно желал, чтобы Учитель последовал его примеру – не потому, что опасался, как бы на Кун-цзы не легла тень позора, но потому, что невыносимо было видеть достойного мужа среди царящего при дворе разврата.

Потому, когда упорство Кун-цзы истощилось и он оставил службу, Цзы Лу вздохнул с облегчением – а когда тот решил и вовсе покинуть княжество Лу, с радостью отправился вместе с ним.

Глядя на тающую вдали столицу, Кун-цзы, с одинаковым искусством слагавший и стихи, и музыку, пропел:

Улыбка красавицы лучших принудит к бегству,Щебет красавицы лучших лишает жизни…

Так начались их долгие скитания.

7

Один вопрос мучил Цзы Лу с детских лет – и не давал покоя теперь, когда он стал зрелым мужем и приблизился к порогу старости. Вопрос был донельзя банальным: почему зло процветает, а добродетель подвергается гонениям?