Лунара

Если отбросить все эти глупые мысли и нелепые сравнения, которые лезли мне в голову, можно услышать, как стучит в груди одновременно опустошенное и наполненное сердце. Нет никаких сомнений, что никогда прежде я себя так не чувствовала. Сколько интересного выходит на поверхность, стоит только заговорить начистоту. Когда сам перестаешь притворяться, запускается цепная реакция, сбрасывающая маски со всех остальных. А ведь можно обманываться всю жизнь, делать вид, что любишь нелюбимых и дружить с незнакомцами. И если первые полчаса после разговора с Ясминой мне до скрежета в зубах хотелось плакать, то сейчас я просто находилась под впечатлением от внезапного озарения.

Все просьбы о помощи, приглашения на обед и совместный просмотр фильмов – лишь предлоги, чтобы организовать нашу якобы случайную встречу с Савой. Стоило додуматься раньше, ведь он всегда оказывался дома, когда там появлялась я. Выходит, что наш танец, тот самый, который перевернул все с ног на голову, танец, когда мы впервые прикоснулись друг к другу, тоже был подстроен. Мне бы польстила такая изобретательность, если бы для этого Ясмине не пришлось изображать мою подругу.

Я сама не заметила, как оказалась у компьютерного клуба, что, впрочем, не удивительно. В такие моменты ноги сами шли к единственному человеку, способному меня поддержать. Тот факт, что друг, в самом деле, сидел за одним из компьютеров казался мне совершенно невероятным. На голову Ника был по-прежнему натянут капюшон, хотя в помещении стояла невыносимая духота. Он проигрывал партию виртуальному сопернику, но весь его вид говорил о полнейшем равнодушии к происходящему. Я стояла позади него, не решаясь дать знак о своем присутствии. А потом он неожиданно развернулся, и на его губах появилась усталая улыбка.

– Как прошло? – спросил Ник, внимательно следя за каждым моим движением.

– Хуже некуда, – ответила я, садясь на соседнее компьютерное кресло.

Как только я оказалась на достаточно близком к нему расстоянии, одним резким движением мне удалось снять с него капюшон и заметить, как сильно отросли корни его волос.

– Решил вернуться к естественному русому цвету?

Одним быстрым рывком друг снова скрыл голову, будто стыдился собственного внешнего вида.

– Забываю купить краску, – сказал он уже знакомой мне грубой интонацией и сразу же перевел тему разговора. – Что на этот раз натворила Ясмина?

Я в деталях пересказала ему наш с ней разговор, и по мере повествования ко мне самой пришло осознание случившегося. У меня больше нет подруги. Теперь не с кем сидеть на занятиях в институте, некому отправлять смешные картинки в социальных сетях, не с кем делиться новой музыкой и впечатлениями от очередного просмотренного сериала. И не важно, что ей не было до меня никакого дела, я ощущала совсем другое.

– Поганая актрисулька, – Ник даже не старался подбирать выражения, говорил все, что приходило на ум, – подлая лицемерная дрянь.

– Не надо, – я попросила его остановиться, потому что так он делал только хуже. Не хотелось до дна наполняться ненавистью к человеку, который был мне так важен. – Это еще не все новости.

– Кто-то еще притворялся волком в овечьей шкуре? – друг скрестил на груди руки, готовый к еще одному шокирующему известию.

– Я собираюсь предложить Саве расстаться, – эта фраза из моих уст прозвучала третий раз за день, уже не вызывая прежнего ужаса.

Никита взглянул на меня с сомнением, сильно нахмурив брови.

– Не понимаю, – сказал он, продолжая сверлить меня любопытным выжидающим взглядом.

– Чего именно?

– Тебя.

– А что со мной?

– Сначала ты выбираешь профессию биолога, а потом перестаешь ходить в институт; без памяти влюбляешься и выглядишь счастливой, а теперь хочешь бросить Саву.

– К чему ты клонишь? – я и не ждала, что со стороны мои поступки будут выглядеть последовательными и логичными.

– Лу, поверь, я, как никто другой, понимаю, что такое запутаться в себе и постоянно чувствовать потерянность. Иногда мне тоже хочется начать все сначала, обнулить всю жизнь, но так нельзя. Другие институт и отношения ничего не исправят, а только создадут кучу новых проблем, – Ник взял меня за руки и умоляюще посмотрел в глаза. – Просто подумай обо всем еще раз, не горячись.

– Я только и делаю, что думаю. Ты не знаешь, кто такой Сава, и каково мне в отношениях с ним.

– Он тебя обижал? – в серых глазах друга заискрил испуг вперемешку со злостью.

– Нет, но никто не поймет, – я пожала плечами, – сама не знаю, почему все так заканчивается.

– Но ведь это ты хочешь все закончить. Как ты можешь не знать, почему?

– Ничего плохого не случилось, а здесь, – я легонько ударила себя кулаком по груди в область сердца, – уже больно. Столько всего вспомнилось в последнее время…

– Например?