Лунара

Она открыла дверь, кивнула сначала врачу, а затем мне, и удалилась, пропуская меня в кабинет.

Пока травматолог осматривал кисть моей руки, я думала лишь о том, что сделал для меня Флориан. Не просто посоветовал обратиться в больницу или вызвал такси, а поехал вместе со мной, наплевав на встречу собственного книжного клуба. А ведь у меня не перелом ноги, а всего лишь сильный ушиб руки (как сказал мне только что врач).

На травмированную кисть мне нанесли йодную сетку, наложили повязку при помощи эластичного бинта и дали обезболивающую таблетку.

– Смотрите, – врач протянул мне листок, – здесь названия мазей и таблеток, которые нужно приобрести в аптеке. Так же необходимо воздержаться от нагрузки на поврежденную руку, не поднимайте тяжести.

– Понятно, спасибо.

– И будьте впредь осторожны, у вас могла быть трещина или перелом, но в этот раз все обошлось.

– Я, – у меня пересохло в горле, – буду осторожна.

Флориан ждал меня за дверью, и я невольно вздрогнула, увидев его.

– Боюсь, что сама ты бы не нашла дорогу назад, – объяснил он свое появление.

– Да, здесь настоящий лабиринт, – я кивнула и благодарно ему улыбнулась. – А ты хорошо здесь ориентируешься, да?

– Я вырос в этих коридорах.

– Твоя мама… – почти прошептала я.

– Да, моя мама – главный врач этой больницы. А теперь идем.

Когда мы оказались снаружи, Флориан молча направился в сторону одной из скамеек. У него на плече висела сумка с ноутбуком, которую он, кажется, носил с собой повсюду.

– Ну, ты как? – спросил он, когда мы разместились на лавочке, стоящей под огромным кленом.

– Все еще болит, но уже не так сильно, – я заглянула в его светло-зеленые глаза, напоминающие мне листья ранней весной. – Спасибо тебе большое.

– Это мог быть перелом, нужно было проверить, – писатель отвел взгляд и как-то нервно пожал плечами.

– Да, конечно, ты прав. Все могло быть хуже.

– Ты так плакала, – Флориан заговорил тихо-тихо, будто мои слезы – сокровенная тайна, – я решил, что тебе очень больно и может случиться шок.

– Все так и было, – от мысли о произошедшем внутри все снова заныло и болезненно сжалось.

– А дело только в руке? – он снова посмотрел в мою сторону, и я поняла, что не могу соврать ему. Точно не после того, что он сегодня для меня сделал.

– Дело в той руке, которая ударила мою, – сдавленно призналась я, уже кожей ощущая взгляд Флориана.

Он выглядел так, будто не мог вообразить, что один человек способен ударить другого. На самом деле, я помнила лишь вспышку ярости на лице Савы, и именно она вызвала у меня такие сильные эмоции и спровоцировала истерику.

– Расскажешь, кто это сделал? – тихо поинтересовался писатель, сохраняя присущую ему сегодня осторожность в выражениях.

– Мой пар… – я осеклась, поняв, что это словосочетание к нему больше не применимо. – Мой бывший парень. Он не хотел меня бить, просто так вышло.

– Просто так вышло, что он чуть не сломал тебе руку? – Флориан нахмурился и стал точной копией своей матери.

– Он не хотел меня бить, лишь выбить из рук книгу. И так вышло, что… – до меня дошел смысл произносимых слов, я по-прежнему продолжала его защищать. Если постараюсь, мне под силу найти оправдание каждому его поступку. – Извини, привычка.

– Привычка? – во взгляде писателя не было осуждения, лишь желание понять меня.

– Это глупо, и я глупая. Мы ведь с ним именно поэтому и расстались.

– Потому что ты глупая? – Флориан выглядел окончательно запутавшимся, как и его кудрявые волосы, развевающиеся на ветру.

– Потому что каждый раз, когда он делал мне больно, я находила ему оправдание и не замечала очевидного. Не будь я такой глупой, то поняла бы все намного раньше.

– Это нормально, ты ведь любила его, – сказал он и через несколько секунд добавил, – или все еще любишь.

Я ничего на это не ответила, потому что в этот момент сомневалась, что вообще знакома с таким понятием, как любовь. Живущее во мне чувство, заставляющее трепетать от одного вида Савы, исчезло задолго до сегодняшнего дня. Может, в свое время я пришла в безумие от мысли, что кто-то влюбился в меня, ведь судьба не сводит двух людей просто так.

– Я достаточно хорошо разбираюсь в людях, чтобы знать: таким манипуляторам не место в чьем-то сердце, – Флориан поджал губы и протянул мне руку. – Давай листок, я схожу в аптеку и все куплю.

То ли из-за его слов, то ли от всего, что тяжелым грузом обрушилось на меня за последние дни, но у меня из глаз снова брызнули слезы. Я быстро отдала ему листок и отвернулась.

– Ты не должен, – всхлипнула я, – у меня около дома есть аптека.

– А ты за это выручишь меня, – сказал напоследок писатель.

До меня дошел смысл его слов, когда он уже ушел, а потом я и вовсе забыла об этом.

20 глава