Лунариум

— Видишь ли, сначала мы отправимся в путь на этом аппарате, пока сила действия световых лучей не начнет ослабевать. Тогда мы покинем аппарат…

— Покинем?.. — перебил Сломку Фламмарион. — Ты, должно быть, шутишь! Как же это мы понесемся в пространстве?

— Успокойся, успокойся, милый мой! — говорил, покатываясь от смеха, инженер. — Нам вовсе не придется делать кувырколегий в пространстве, как ты предполагаешь… Мы по-прежнему останемся в той же камере, которая будет нашего каютой и в первое время пути.

— Но ведь эта камера — часть аппарата?

— Теперь да; но вот тут-то и весь секрет моего плана: мы сделаем так, чтобы она могла в любой момент отделиться от аппарата. А ведь сделать это нехитро: стоит лишь отвинтить гайки у стержней, при помощи которых камера укреплена в центре прибора.

— Ага, понимаю! — вскричал Гонтран. — Ты, стало быть, думаешь устроить так, чтобы в назначенный момент камера отделилась от аппарата и, повинуясь лишь силе инерции, донесла нас до сферы притяжения Венеры?

— Ну не совсем так… Ты забываешь, что упасть с высоты шести миллионов миль в этой коробке из селена довольно-таки опасно.

— Как же ты хочешь устранить эту опасность?

— Весьма просто: вокруг нашего аппарата, по его экватору, мы помещаем плоский селеновый круг, к которому наша каюта прикрепляется посредством крепких металлических канатов… Диаметр круга должен быть не менее тридцати метров… Когда наступит желаемый момент, мы отделяем этот круг с камерой от нижней части аппарата и легко благодаря этому долетаем до самых границ притяжения Венеры. Отсюда мы понесемся уже в силу лишь собственной тяжести, попросту говоря, будем падать. Вот тогда-то мой круг окажет нам новую услугу: он сыграет роль парашюта и ослабит быстроту падения и силу толчка. Понял?.. При такой системе аппарат лунного изобретателя может служить не только для нас троих, но мы можем, если хочешь… захватить с собою для компании еще парочку селенитов…

Не успел Сломка договорить, как уже лежал, барахтаясь на песке; восхищенный Гонтран схватил друга в свои объятия, совершенно позабыв, что на Луне сила его ушестерилась, и поэтому не мог сохранить равновесия.