Лунный камень

Септимус Люкер, известный торговец старинными драгоценными камнями, резными изделиями и пр., и пр., обратился за советом к заседающим судьям. Проситель объяснил, что его беспокоило в течение всего дня поведение трех странствующих индусов, слоняющихся по улице возле его дома. Прогнанные полицией, они опять вернулись и пытались несколько раз проникнуть в дом, якобы за милостыней. Когда их отогнали от парадной двери, они появились у черного хода. Кроме вполне естественной досады на этих попрошаек, мистер Люкер выразил опасение, не замышляют ли они кражу. В его коллекции много единственных в своем роде вещей, и античных, и восточных, огромной стоимости. Только накануне он был принужден отказать работнику, искусному в резьбе (индусскому уроженцу), как мы поняли, по подозрению в покушении на воровство, и он не был уверен, что этот работник и уличные фокусники, на которых он жаловался, не действовали сообща. Может быть, целью их было собрать толпу, произвести на улице суматоху и в этой суматохе получить доступ к дому. В ответ на вопрос судьи мистер Люкер сознался, что, не имея фактов, он не может представить доказательств, что замышляется попытка воровства. Жаловаться он может только на то, что индусы надоедали ему и мешали. Судья заметил, что если эта неприятность повторится еще раз, проситель может вызвать индусов в суд, где с ними поступят по закону. Что касается драгоценностей, находящихся у мистера Люкера, он должен сам принять надлежащие меры для их охраны. Быть может, следовало бы дать знать полиции и принять все предосторожности, какие может предусмотреть опытность полицейских чиновников. Проситель поблагодарил судью и удалился».

Говорят, один из древних мудрецов советовал своим ближним (забыл по какому случаю) «заглянуть в конец».

Глядя на конец моих страниц и вспоминая, как я беспокоился несколько дней тому назад, справлюсь или нет со своим рассказом, я вижу, что мое полное описание фактов дошло до заключения очень прилично. Мы переходим в деле о Лунном камне от одного чуда к другому и кончаем самым большим чудом – исполнением трех предсказаний сыщика Каффа меньше чем через неделю с того дня, как они были сделаны.

Услышав в понедельник об Йолландах, я теперь услышал об индусах и ростовщике, и вспомните – сама мисс Рэчел была в это время в Лондоне. Вы видите, я выставляю все в самом худшем свете, даже когда это противоречит моим собственным воззрениям. Если вы бросите меня и перейдете на сторону сыщика, руководствуясь всеми этими уликами; если единственное разумное объяснение, какое можете вы подыскать, заключается в том, что мисс Рэчел и мистер Люкер вступили в сношения и

Лунный камень находится в залоге у ростовщика, – признаюсь, я не смогу вас осудить. В темноте довел я вас до этого места. В темноте принужден вас оставить, с нижайшим моим почтением.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ОТКРЫТИЕ ИСТИНЫ (1848-1849)

События, рассказанные разными лицами

Первый рассказ, написанный мисс Клак, племянницей покой-

ного сэра Джона Вериндера

Глава 1

Любезным моим родителям (оба теперь на небесах) я обязана привычкой к порядку и аккуратности, внушенной мне с самого раннего возраста.

В это счастливое, давно миновавшее время я обучена была опрятно держать волосы во все часы дня и ночи и старательно складывать каждый предмет моей одежды в одном и том же порядке, на одном и том же стуле и на одном и том же месте у кровати, прежде чем отправиться на покой. Запись происшествий дня в моем маленьком дневнике неизменно предшествовала складыванию одежды. Вечерний гимн (повторяемый в постельке) неизменно следовал за этим. А сладкий сон детства неизменно следовал за вечерним гимном.

В последующей жизни – увы! – вечерний гимн заменили печальные и горькие размышления; а сладкий сои вытеснили тревожные сновиденья, заставлявшие меня беспокойно метаться по подушке. Но привычку складывать свою одежду и вести дневничок я сохранила и в последующей моей жизни.

Первое – связало мою жизнь со счастливым детством до разорения папаши.

Второе, бывшее полезным до сих пор главным образом тем, что помогало мне дисциплинировать грешную природу, унаследованную всеми нами от Адама – неожиданно оказалось важным для скромных моих интересов совершенно в другом отношении. Оно позволило мне, бедной, исполнить прихоть одного богатого члена нашей семьи.

Мне посчастливилось быть полезной (в светском значении этого слова) мистеру Фрэнклину Блэку.

В течение некоторого времени я не имела никаких вестей от этой благоденствующей ветви нашей фамилии.

Когда мы одиноки и бедны, о нас нередко забывают. Мне приходится жить сейчас, из соображений экономии, в маленьком городке, где имеется избранный круг почтенных английских друзей и где налицо два преимущества: протестантский пастор и дешевый рынок.