Лунный парк

– Мне кажется, что Джейн должна разделить со мной ответственность. – Я пожал плечами. – Разве в прошлый раз мы не закончили на разговоре о проблеме Джейн? Об этой подростковой забитости, – я поднял два крепко сжатых пальца, для иллюстрации, – о том, что ей кажется, будто она не заслуживает уважения, и как потому-то все идет прахом? Обсуждали мы это или нет, доктор Фахита?

– Фахейда, – тихо поправила она.

– Доктор Фахита, неужели здесь никто не видит, что я не хотел…

– Это смешно! – закричала Джейн. – Он наркоман. Он снова стал употреблять.

– К наркомании это не имеет никакого отношения! – завопил я в ответ. – А дело в том, что я не хотел ребенка!

Все вокруг напряглось. Притихло. Джейн вперилась в меня.

Я набрал воздуха и медленно проговорил:

– Я не хотел ребенка. Это правда. Не хотел. Но… теперь…

Мне пришлось остановиться. Круг сужался, и мне так сдавило грудь, что на секунду в глазах потемнело.

– Теперь… что, Брет? – То была доктор Фахейда.

– А теперь – хочу… – Я так устал, что не сдержался и заплакал.

Джейн смотрела на меня с отвращением.

– Что может быть жальче, чем ноющее чудовище: «Пожалуйста? пожалуйста? пожалуйста…»

– Ну… и что еще вы от меня хотите? – спросил я, немного отдышавшись.

– Ты смеешься? Ты понимаешь, что ты спрашиваешь?

– Я постараюсь, Джейн. Я очень постараюсь. Я… – Я вытер лицо. – Я буду следить за детьми, когда ты уедешь, и…

Не дождавшись, пока я закончу, Джейн заговорила усталым голосом:

– У нас есть прислуга, у нас есть Марта, детей целыми днями нет дома…

– Но я тоже могу следить за ними, когда, ну, то есть когда они дома, и…

Вдруг Джейн встала.

– Но я не хочу, чтоб ты за ними следил, потому что ты наркоман и алкоголик, поэтому нам нужна гувернантка, поэтому я не люблю, когда ты везешь детей не важно куда, и поэтому, может быть, тебе вообще…

– Джейн, я думаю, вам лучше сесть, – указала на кресло доктор Фахейда.

Джейн вздохнула.

Понимая, что других вариантов у меня не осталось (и что других вариантов мне и не надо), я сказал:

– Я знаю, что не оправдал доверия, но постараюсь… я действительно постараюсь и все сделаю как надо. – Я надеялся, что чем чаще я это буду говорить, тем глубже у нее это отложится.

Я протянул к ней руку, она отпрянула.

– Джейн, – предупредила доктор Фахейда.

– А зачем тебе стараться, Брет? – спросила Джейн, стоя надо мной. – Не потому ли ты будешь стараться, что тебе уже нет мочи жить одному? Не потому ли, что ты просто боишься жить один? Не говори мне, что ты будешь стараться, потому что любишь Робби. Или потому что любишь меня. Или Сару. Ты слишком эгоистичен, чтобы можно было поверить такой брехне. Ты просто боишься остаться один. Тебе проще толкаться у нас.

– Тогда прогони меня! – вдруг взревел я.

Джейн упала в кресло и снова заплакала.

От этого у меня только прибавилось хладнокровия.

– Это долгий процесс, Джейн, – сказал я, понижая голос. – Интуиция здесь не работает. Этому нужно учиться…

– Нет, Брет, это нужно чувствовать. Ты не можешь научиться, как общаться со своим сыном, по гребаному учебнику.

– Стараться должны оба, – сказал я, наклоняясь вперед, – а Робби не старается.

– Он еще ребенок…

– Он куда смышленей, чем ты думаешь, Джейн.

– Это нечестно.

– Да, конечно, это все я, – сдался я. – Я всех предал.

– Какой ты сентиментальный, – сказала она, состроив гримасу.

– Джейн, ты приняла меня по своим собственным соображениям. И вовсе не из-за Робби.

Рот ее раскрылся от удивления.

Покачивая головой, я смотрел прямо на нее.

– Ты приняла меня ради самой себя. Потому что этого хотела ты. Ты всегда этого хотела. И тебе самой невыносимо от этого. Я вернулся, потому что ты так хотела, и выбор этот почти не касался Робби. Так хотела Джейн.

– Как ты можешь такое говорить? – всхлипнула Джейн высоким вопрошающим голосом.

– Потому что мне кажется, Робби не хочет, чтоб я здесь жил. И вряд ли когда-нибудь хотел. – От этих слов, произнесенных вслух, я настолько устал, что мой голос обернулся шепотом. – Я вообще считаю, что отец – это совсем не обязательно. – Глаза опять наполнились влагой. – Без отцов дети вырастают даже лучше.

Джейн перестала плакать и посмотрела на меня холодно, но с неподдельным интересом.

– Правда? Ты действительно думаешь, что детям лучше без отца?

– Да, – сказал я еле слышно, – правда.

– Мне кажется, мы можем опровергнуть эту теорию прямо на месте.

– Как, Джейн, как?

Спокойно, без усилия она произнесла:

– А ты посмотри на себя, какой ты вырос.

Я знал, что она права, но не мог вынести тишины, которая подчеркивала бы ее реплику, придавала бы той глубины, веса, остроты, преображая в доступный аудитории приговор.

– Что это значит?

– Что ты не прав. Мальчику нужен отец. Это значит, что ты не прав, Брет.