Лунный пёс

— Невозможно, — старик не замялся и на секунду, доказав этим, что ему безусловно приходило такое в голову, и он готов к ответу, — я глубоко знаю, что со мной было — вчера вечером проводил жену вот в этом же самом… то есть в таком же аэропорту, сегодня утром погулял с Джоем, вернулся домой, работал, потом вышел за вечерним листком… еще спохватился, что не принял лекарство… уверенно помню, как стоял на лестнице и думал, возвращаться за ним или нет… вернулся в конце концов… опять вышел за газетой, стоял у киоска, платил плату… вдруг все расплылось… Нет, какой может быть сон, разве что я на том месте скончался — так ведь вы, юный человек, мало похожи на ангела господня.

— Это точно, — Олег неуверенно пытался собрать разбегающиеся мысли, а те, как нарочно, подобрались самые дурацкие. Ну конечно, он не спит, если я сплю, тогда ведь значит он мне снится. А если он не спит… нет, я ведь знаю, что он не спит, весь вопрос в том, во сне я это знаю, или наяву. Он сказал, либо он спятил, либо Надежда права… то есть либо она спятила, либо он… нет, наоборот… Тьфу, черт! Если я сплю, тогда мне до лампочки, кто из них спятил, а если не сплю? Если не сплю, тогда я знаю, что старик в своем уме… несмотря на шляпу… и, значит, так оно и есть, как он говорит… один акцент чего стоит… Если не сплю, тогда, выходит, права моя сударыня.

Надя тем временем тоже пришла к логическому умозаключению.

— Так значит, ваш Джой при вас был дома? — с ноткой разочарования в голосе спросила она, и старик кивнул головой. — А я уж было думала, что все поняла. Я решила, что вы его бросили и уехали… то есть здешний ваш двойник его бросил и уехал, а он вас теперь ждет… то есть вашего двойника. Уж очень он воет тоскливо на все самолеты. Я когда-то читала о такой брошенной собаке, которая годами в аэропорту дежурила. Вообще-то, может так оно и есть, все-таки вы — одно, а ваш двойник — другое, не может быть все совсем одинаковым, — она уже не обращалась к старику, а как будто рассуждала сама с собой. — Или, может, вы его завтра решите бросить, или хотели бросить, да раздумали, а этот здесь не раздумал…

— Что?! — старик явно не пожелал понять, что она рассуждает сама с собой, и его возглас заставил дрогнуть и поднять взгляды не только Олега с Надей и встрепенувшегося пса, но и загадочную женщину и все полусонное семейство с противоположной скамьи. — Чтобы я оставил Джоя? Вы это разумеете, говоря «бросил»? Этак вот оставил одного на улице выть на самолеты?! Да как у вас гортань не перехватило, юная женщина! Джой у нас член семьи! Вот бессловесная тварь — и та понимает! — в избытке чувств он принялся трепать по голове взволнованно вскочившую собаку — и под рукой что-то зашуршало.

Все еще сердясь, старик выдернул из-за невидимого в лохматой черной шерсти ошейника довольно большой плотный обрывок то ли конверта, то ли какой-то упаковки. В тусклом свете неясно чернела короткая надпись. Не сговариваясь, три человека наклонились над бумажкой, повернув ее в сторону ближайшего фонаря, близоруко всмотрелись в неровные корявые буквы.

Под зарождающийся снова где-то в небе гул дрожащие линии сложились в отчаянный призыв:

«Скорую! Гвардейская 16, кв.3»

— Это мой адрес, — растерянно проговорил старик, — в двух кварталах отсюда.

На несколько секунд все трое ошеломленно застыли. Потом Олег сорвался с места и бросился к ближайшей телефонной будке.

* * *

Комната была очень старомодно и уютно обставленная, очень аккуратная и очень тесная. Из-за приоткрытой двери отчетливо доносились переговоры санитаров, старающихся осторожней развернуться с носилками в узкой прихожей.

Врач — крупный мужчина средних лет — защелкнул замки своего «дипломата» и поднял взгляд на растерянно стоящую перед ним троицу.

— Ну, кажется, все-таки не опоздали. Хотя все к тому шло. Если… когда выкарабкается, внушите ему, что лекарство надо принимать точно и регулярно.

— Так ведь, — начал было старик и осекся.

— Вы кто? — повернулся к нему врач. — Впрочем, вижу — брат. Вы?

Надя неуверенно переглянулась с мужем.

— Мы вообще-то посторонние. Записку нашли.

Врач снова обратил глаза к старику и досадливо поджал губы при виде его застывшего в ошеломленном оцепенении лица.

— Есть у него жена, дети?

— Не… — к счастью совершенно невозможное «не знаю» оборвал вовремя попавшийся на глаза большой фотопортрет на стене. Будь мужчина на портрете один, старику могло бы почудиться, что он смотрит в зеркало, но и полная добродушная женщина рядом явно оказалась хорошо ему знакомой.

— Да… жена… разумно удумать, что она и тут поехала к дочери… не трудно к ней направить весть… когда, конечно… — он снова осекся и не кончил фразу.

Олег прочел в глазах врача зреющее намерение вызвать еще одну скорую несколько отличной специфики, и поспешил вмешаться:

— Видите ли, он мне уже объяснял, он только на днях сюда вернулся, много лет жил в Китае, отвык по-русски говорить. Слышите, акцент какой?

— Да, — старик бросил на Олега благодарный взгляд и отважно продолжил: