Лунный жаворонок

Она нарушала все указания Алдена – и все приказы Совета, – но если кто-то узнает, то ее жизнь изменится навсегда. Она не может этого допустить.

Она запихнула фотографию в середину толстого тома, а тот поставила на самую высокую полку к точно таким же книгам. Там ее не найдут. Пока.

Больше всего на свете хотелось свернуться клубочком и уже никогда не вставать, но времени на это не было. Кто-то напичкал ее мозг знаниями, и нужно было обнаружить их – пока они снова не причинили ей неприятностей.

Почему она вспомнила про Элементин?

Софи достала свои звездные карты и отметила все звезды из своего списка – так же, как на трибунале это сделал Кенрик. Шесть звезд встали в две линии, указывающие прямо на Элементин.

Комната поплыла.

Это не могло быть случайностью. Этот список создавался специально для нее. А значит, кто-то хотел, чтобы она нашла Элементин.

Но кто? И зачем?

И чего он захочет дальше?

Она не спала всю ночь, проецируя в дневник воспоминаний все, что приходило на ум, но к рассвету никаких ответов не нашлось. Не сомневалась она только в том, что рассказывать об этом никому нельзя. Если Совет узнает, то не даст остаться в Фоксфайре – уж Бронте об этом позаботится. Может, ее даже сочтут опасной. Софи не хотелось думать о том, что они тогда предпримут.

Особенно учитывая, что она и сама не знала, опасна ли. Она чуть не подорвала всю школу – или даже хуже. А если в этом и состоял план того, кто подсунул ей список?

Она не нашла подходящего безопасного места, чтобы спрятать дневник, поэтому засунула его на самое дно сумки и решила всегда носить с собой. В школе друзья не заметили, насколько она напряжена. Они уже привыкли к ее проблемам с физкультурой, а за обедом слишком вымотались после выявления способности. И только на телепатии она пожалела, что не осталась дома, сославшись на болезнь.

– Ты хоть немного вчера спала? – спросил Тирган, когда она плюхнулась в кресло.

– Нет, – врать не было смысла. Она видела свое отражение. Круги под глазами были не меньше, чем у Эдалин.

– Я так и думал, – он кашлянул. – Алден рассказал, что произошло.

Стоило бы догадаться. Значит, и об особом задании он знал. Она вцепилась в сумку, будто так сможет защитить хранящиеся там тайны.

– Ты начала вести дневник? – спросил он, подтверждая ее опасения.

Помедлив секунду, она кивнула.

– Полагаю, показывать его ты не хочешь.

Молчание затягивалось – и нарушилось, лишь когда Тирган достал из кармана черный проводник.

– Сосредоточься, – сказал он, и их захлестнула вспышка синего света.

Как только пейзаж вновь сформировался, в уши Софи ударила какофония звуков.

– Не забудь про защиту! – крикнул Тирган, закрывая ей уши в попытке облегчить боль.

Софи закрыла глаза и оттолкнула шум разумом. Хаос притих, и она снова смогла вдохнуть. Тирган подвел ее к скамье, и она в изнеможении опустилась на нее.

Он уселся рядом.

– Добро пожаловать в Лос-Анджелес. Хотя, кажется, этот район называют Голливудом.

Софи не была в человеческом мире полгода – и этого хватило, чтобы позабыть о пробках, грязи и мусоре. Ее начало подташнивать.

– Мм… а мы не слишком выделяемся? – Она потянула за свой дурацкий полуплащ.

– Здесь-то? – На другой стороне улицы перед китайским театром люди фотографировались с Человеком-пауком и Бэтменом.

– Вроде нет, – по крайней мере, с толпой они смешивались. – Что мы здесь делаем?

– Нарушаем закон. – Он поднял проводник, который отбросил на землю синий луч. – Только с помощью синих кристаллов можно попасть в Запретные города, а они есть лишь у некоторых аристократов. Я получил свой во время работы на Совет и потом «забыл» его сдать. Поэтому сохраним наше путешествие в секрете, хорошо?

Софи кивнула.

– Я иногда прихожу сюда. Это запрещено, но мне становится легче, когда я наблюдаю за их жизнью, – он указал на бродящих по улицам людей, которые даже не подозревали, что рядом сидят двое эльфов. – Мы отрезали себя от них – исчезли во вспышке. Из-за этого очень легко забыть, насколько мы похожи. Или могли бы быть похожи – если бы они не упрямились.

Он замолчал, словно ожидал от нее каких-то слов. Но она не знала, что говорить.

– Ты скучаешь по человеческой жизни? – спросил он.

Она вспомнила о головных болях, о страхе быть раскрытой, о том, что постоянно ощущала себя чужой, и открыла рот, чтобы ответить «нет». Но вместо этого с губ сорвалось:

– Иногда скучаю по семье.

Его взгляд смягчился.

– Это хорошо, Софи. Ты как никто другой не должна забывать свои корни. Если нужно будет напоминание – скажи мне, и я перенесу тебя сюда.

Софи кивнула.

– Ты когда-нибудь задумывалась, почему тебя спрятали среди людей?

Вопреки желанию она моментально вспомнила о Прентисе.

– Наверное, настоящие родители хотели от меня избавиться, – прошептала она.

Тирган закрыл глаза, и на его лице проступила боль.

– Поверь, Софи, никто от тебя не избавлялся. Ты хоть представляешь, насколько ты особенная?

– Ага, настолько, что без моего ведома мой мозг превратили в хранилище секретной информации, – пробормотала она. Наверное, поэтому-то Прентис от нее и избавился. Кто захочет себе ненормальную дочь?