Лунный зверь

– Видишь, вот чудесная идея. Чтобы сделать такую штуковину, потребуется пропасть палок, камней, прутиков и еще всякой всячины. И все это должно крутиться, натягиваться, толкать одно другое. Зачем мне возиться с этим? Я и так знаю, это отличная вещь, swefna cyst. Вот здесь, – и барсук тряхнул своей тяжелой головой, – все это работает, вертится, крутится, поднимается, опускается. Никаких сбоев, и вот мед уже в лапах, пчелы спокойны, все счастливы. Я представляю себе это, и я тоже счастлив. Душа моя довольна – для нее мечта вкуснее, чем мед для брюха. Если попытаться сделать эту штуку, – фыркнул барсук, – душе уже не будет так вкусно. Получится вещь, а мечта исчезнет. Пусть уж лучше останется здесь, в голове. Если она выйдет наружу, душе ничего не достанется. Брюхо, может, и получит лакомый кусок, а душа потеряет.

– Но эта вещь могла бы облегчить жизнь. Приносить пользу…

– Может быть. Только нас, барсуков, не заботят излишества. Нам не нужно того, что могло бы пригодиться в жизни, – достаточно лишь самого необходимого. Глупо менять мечту на пользу – так считаем мы все, барсуки. Поняла?

Лисица вздохнула:

– Боюсь, что не совсем, но это не важно. Ты думаешь так, я – иначе. Это не повод для споров. Нам нет нужды изменять друг друга. Жаль только, что я не умею изобретать. Вот бы придумать какую-нибудь ловушку и поймать этих проклятых собак – Хваткого и Сейбра. Уж тогда бы я…

– Тогда бы ты пожалела, верь моему слову. Напрасно ты думаешь, что месть сладка. В ней нет отрады.

– Легко тебе говорить, Гар. У тебя свои мечты, у меня свои. В них льется кровь моих врагов. Душа моя упивается этой кровью, и я счастлива.

Барсук сокрушенно покачал головой:

– Это не мечты, лисичка. Это кошмары. Гони их прочь. Кровь никому не приносила счастья.

И он вновь устремил взгляд на пчелу, которая порхала между цветов, – определенные оттенки привлекали ее, другие же она игнорировала. Голубые лепестки, очевидно, нравились ей больше всех остальных. Гар опять погрузился в созерцание.

Из чащи меж тем вышла еще одна лисица. То была О-лан, старая знакомая О-ха. В лесу их с мужем называли идеальной парочкой, и не зря – они жили душа в душу, в полном согласии друг с другом, никогда не ссорились. «Тоска, наверное, всю жизнь вот так лизаться», – с досадой думала О-ха при каждой встрече с ними.

О-лан приблизилась, грациозно петляя среди высоких трав, а Гар, по-прежнему не сводя глаз с пчелы, что-то бурчал себе под нос, будто спорил сам с собой. Подойдя, О-лан первым делом щелкнула зубами и с рассеянным видом проглотила пчелу.

Барсук вскочил как ужаленный:

– Ааах! Что ты наделала! Сожрала мое вдохновение! Эх ты, лисица! Да что с тебя взять, невоспитанная особа! Съела мою фантазию, и хоть бы хны!

Испепелив О-лан презрительным взглядом, барсук побрел в сторону леса. О-ха окликнула его, но он, не оборачиваясь, раздраженно затряс головой:

– Твоя подруга съела мою мысль. Я иду домой. К зверям, которые думают не только о брюхе. Здесь, с вами, мне не место… – И он скрылся за деревьями.

– Что это с ним? – пробормотала опешившая О-лан. – Что я такого сделала? Неужели он взъелся на меня из-за какой-то пчелы?

О-ха кивнула:

– Он же сказал – это была не просто пчела, а его фантазия. Он смотрел на нее, и в голове у него что-то зарождалось. Не знаю что, но для него это было очень важно. Ладно, не переживай, ты же не нарочно.

О-лан опустилась на землю рядом с О-ха.

– Мне так жаль, что он расстроился. Будь добра, передай ему мои извинения, хорошо? Меньше всего на свете мне хочется кого-нибудь обижать.

– Знаю, знаю.

Довольно долго обе лисицы молчали. О-ха догадывалась – О-лан проделала немалый путь отнюдь не для того, чтобы убить лишнее время. Безучастное, непроницаемое выражение, застывшее на морде О-лан, не предвещало ничего хорошего. Наверняка, решила О-ха, сейчас ее попросят о каком-нибудь обременительном одолжении.

– Ну так что же? – не выдержала наконец О-ха. – Я полагаю, у тебя ко мне дело?

О-лан бросила на нее удивленный, простодушный взгляд.

– Что ты, что ты, – недоуменно округлив глаза, возразила она. – Просто захотелось немного поболтать с тобой. Иногда так приятно перекинуться парой слов с хорошей знакомой. Мы ведь с тобой давно не виделись, О-ха. Как поживаешь? Что новенького? Не думаешь, что пришла пора оставить барсучий городок и перебраться в собственную нору? По-моему, тебе не слишком хорошо живется с этими надутыми ворчунами. Вечно они не в духе. Может, злыми их и не назовешь, но общаться с ними не тянет, правда?

– Да нет, я к ним привыкла. Они славные звери – спокойные, сдержанные. Конечно, немного замкнутые и от этого на первый взгляд кажутся угрюмыми.

– Вот как? – О-лан слегка дернула ухом. – Спорить не стану. Кому и знать барсуков, как не тебе. Взгляни только, что сталось со своим, – перевела она разговор, указывая на развороченную землю вокруг холма. – И поля наши, и луга – все погибло.