Львиное озеро

— Наверняка этого никто не знает. Дюмэн не пошел дальше Ашуанипи. Индейцы показали ему лагерь белого человека, а после он обнаружил еще две стоянки. И все. Бедняга убил на поиски озера целый месяц, еле выжил, потому что морозы ударили прежде, чем он добрался до Сет-Иля. По иронии судьбы почти одновременно с Дюмэном в Сет-Иль прибыла одна женщина и тут же углубилась в дебри Лабрадора, словно в шотландские болотца. С ней было трое следопытов, и рыскала она по тому же району, что и Дюмэн.

— Человек, который был вместе с дедом...— сказал я.— Дюмен пишет о нем как о сумасшедшем. Отчего тот мог лишиться рассудка?

Дарси пожал плечами и отвернулся к печке.

— У вас нет никаких догадок на этот счет? — настаивал я.— По крайней мере, вы не можете не знать, в чем его обвиняли.

— В убийстве твоего деда,— помолчав, ответил Дарси.— Но ничего так и не доказали. Никто не знал, что там произошло.

— А кем именно были высказаны эти обвинения?

— Молодой женой Фергюсона, той самой женщиной, про которую я говорил. Хотя бы это должно быть тебе известно! Твоя родная бабка все-таки. Да и в газетах о ней писали. И о ней, и о том полуживом бедняге, который выбрался из тайги, бормоча что-то про золото и скалу в форме льва.

— Значит, дед гонялся за золотом?

— Конечно. Неужели такой опытный геолог, каким был Фергюсон, отправится в глубь Лабрадора просто так? А вдова его, говорят, была великой женщиной.

Я рассказал ему о том, как мы порвали с ней отношения. Дарси кивнул.

— Возможно, твоя мать была права,— сказал он.— И все же ты знаешь вопреки всему. Странное дело, а? Может, гены? Но что ты знаешь о Лабрадоре, парень? Что ты видел? Только строящуюся железную дорогу. А отойди чуть в сторону, и как на другую планету попал.

— Моя бабка добралась до Львиного озера?

— Бог знает,— ответил Дарси.— Во всяком случае, она держала язык за зубами и не болтала на сей счет. В газетных статьях ничего об этом не сказано. Известно лишь, что она пробралась дальше Дюмэна. Из тайги твоя бабка вынесла ржавый пистолет, секстант и старый планшет — вещи своего мужа. Все это было сфотографировано, но вдова так и не опубликовала свой дневник. Возможно, потому, что ей не удалось отыскать место последнего лагеря Фергюсона. Этот дневник еще существует? — спросил он меня.

— Не знаю. Пистолет и секстант я видел, но о дневнике даже не подозревал.

— Жаль. Он мог бы объяснить, на каком основании твоя бабка выдвигала обвинения. Она ходила по следам Фергюсона три месяца. Странно, что Дюмэн ни разу не упомянул о ней в своей книге. Обе экспедиции покинули Сет-Иль почти одновременно, направились в одни и те же места. Интересно, встретились ли они? Следы Дюмэн видел, это можно сказать наверняка. И ни разу не упомянул имени миссис Фергюсон...

— Неудивительно, если учесть, что она обвинила в убийстве его родственника.

— Возможно. Но обвинения эти не были плодом слепой ненависти. Она высказала их далеко не в порыве гнева. Да и слухи ходили всякие... Словом, темная это история. У тех двоих все должно было произойти наоборот.

— Что вы хотите этим сказать? — Он пожал плечами.

— Фергюсон был мужик крутой. Золотой жук укусил его уже давно, еще в Доусоне, во время «клондайкской лихорадки». Закаленный старатель...

— А его спутник?

— Пьер? Этот был таежником и следопытом. Вот почему вся история кажется такой странной.

— Об этом вы тоже прочли у Дюмэна?

— Нет, Дюмэн не знал этой дикой страны, не пытался разобраться в психологии Фергюсона и его спутника.

— Тогда откуда вам столько известно о моем деде?

— В основном из газетных вырезок. Я бы их тебе показал, но они остались в сундуке, на 290-й миле.

— А почему вы так этим интересовались? — спросил я.

— Странный вопрос. Ты так ничего и не понял. Я приехал сюда вовсе не потому, что люблю инженерное дело. И не ради зарплаты: мне пятьдесят шесть лет, и денег у меня столько, что до конца дней вполне хватит. Я живу здесь потому, что меня укусила лабрадорская муха. На всем протяжении железной дороги ты не найдешь второго такого человека, как я, человека, который живет в этой стране потому, что любит ее. Ты знаешь о Лабрадоре хоть что-нибудь?

— Читал некоторые из отцовских книг,— ответил я.

— Тогда тебе известно, что это — девственная страна. Четыре тысячи лет назад все здесь было покрыто льдом. Нога белого человека ступила сюда совсем недавно, когда фирма «Холлингер» заинтересовалась железнорудными месторождениями в глубине полуострова. Существовало всего несколько неточных карт, на которых были нанесены только реки. Две-три книги о путешествиях пешком и на каноэ — вот и все, что написано о Лабрадоре. Только в сорок седьмом году правительство взялось за разведку этих мест с воздуха. И ты еще спрашиваешь, почему меня интересует экспедиция Фергюсона! Даже после появления гидросамолетов и железной дороги страна эта останется прекрасной, суровой и девственной. Только тут начинаешь понимать, как огромен мир! — Он умолк и улыбнулся.— Ладно, пошли. Недалеко от моста стоит лагерем Макензи. Если хочешь с ним поговорить, надо торопиться.

Мы вышли на улицу и сели в «джип».