Лысая гора, полное издание

— Ну, да, — ответил похожий на кролика лопоухий мужчина в

очках. — Моисей разбил скрижали и истребил большинство из тех,

кто поклонялся идолу.

— Но первым делом он сжёг в огне самого тельца, стёр его в

прах и развеял по воде, что, впрочем, не помешало богу-оборотню

тут же появится в образе змея. Кстати, в этом облике Велес много

раз был замечен и в Русалочьем озере.

— Так вот почему у здешних русалок хвост был не рыбий, а

змеиный, — догадалась Лада.

— Именно поэтому, — усмехнулся гид.

Четверть часа спустя группу экскурсантов на берегу высохшего

озера сменили две светловолосые девушки в красных юбках и в бе-

лых сорочках. С тревогой оглядывая тростниковые заросли, Жива

громко позвала пропавшую на горе девочку и прислушалась: никто

ей не отозвался.

Тропа, ведущая направо, в самом начале пути была перегоро-

жена упавшим ясенем. Довольно широкий в обхвате, он был над-

ломлен, как спичка, в метре от земли. Ощерившись в надломе, де-

рево будто специально преграждало дорогу, чтобы никто по ней не

ходил. Более того, вдали на тропе виднелось ещё одно поваленное

дерево — надломленная акация.

— А эта тропа куда ведёт? — спросила Майя.

— В Ведьмин яр, — глухо ответила Жива.

Переступив поваленную акацию, Майя с Живой зашли в тени-

стый яр. Шум от шоссе в этом тенистом зелёном коридоре стих в

несколько раз. Жива остановилась и, слегка поклонившись, обра-

тилась к горе, как к живому человеку:

— Девичья гора, можно к тебе?

Девушки замерли и прислушались: ничего, никакого знака.

Как вдруг где-то рядом звучно отозвалась кукушка, прокуковав

шесть раз.

— Можно, — кивнула Жива, — пошли. Нам нужно сейчас на-

браться силы — на нашем месте силы.

127

24. Киевская Голгофа

Несмотря на то, что на Лысой Горе не видно ни оградок, ни

крестов, она представляет из себя сплошное кладбище. Более того,

в некоторых местах останки лежат тремя пластами.

Почти восемьсот лет назад хан Батый замуровал в подземных

пещерах горы тысячи жителей Киева, которые скрывались здесь от

хазаро-уйгурской Золотой орды. Погребенные заживо, они так и не

нашли покоя на небесах, и до сих пор не давали спокойно жить тем,

кто тревожит их покой. Это был первый пласт неупокоенных душ.

Сто пятьдесят лет назад здесь был построен Лысогорский

форт — самая большая земляная крепость в Европе. Все планы хо-

дов и выходов были строго засекречены, ну, а для того, чтобы кре-

постные строители не выдали тайну врагу, все они по приказу кня-

зя Меньшикова сразу же после окончания работ были замурованы

заживо в штольнях. Это был второй пласт неупокоенных душ.

Сто лет назад форт превратили в место казни для государст-

венных преступников царского режима. Военных здесь расстрели-

вали, а политических вешали. На плане крепости чётко виден до-

вольно большой огороженный участок с недвусмысленной надпи-

сью «8 виселиц».

Это лобное место под горой между ставком от запруженной

Лыбеди, текущей сейчас в бетонных берегах, и казармой на вер-

шине горы, где стоят сейчас вышки секретного объекта, и назвали

позднее киевской Голгофой, которая стала ныне главной досто-

примечательностью Лысой горы. За 10 лет три палача успели каз-

нить здесь более 200 человек. Лишенных права на христианское

погребение закапывали рядом с местом казни. И это был третий

пласт неупокоенных душ.

Именно в этой заросшей столетними грабами чаще на относи-

тельно пологом склоне горы и располагались притоптанные ротой

солдат могилы повешенных. Место же погребения самого имени-

того государственного преступника Дмитрия Богрова находилось

неподалёку от стационарно сооружённых виселиц.

(P.S.: в настоящее время место это у подножия горы закатано

под асфальт на построенной рядом с конторой Киевводоканала ав-

тозаправке WOG).

Наделавший шуму революционер-анархист, известный также

под именем платного агента-осведомителя Аленского, прославился

тем, что в Киевском оперном театре во время второго антракта

128

спектакля «Сказки о царе Салтане» смертельно ранил двумя вы-

стрелами из браунинга председателя Совета министров России

Петра Столыпина, прозванного «вешателем» за содействие много-

численным казням террористов через повешение.

Не будь этих выстрелов, революционное движение в России

было бы окончательно задушено «столыпинским галстуком» и не

было бы ни мировой войны, ни падения царского режима, ни по-

следовавших затем погромов, ни самой великой октябрьской со-

циалистической революции, на семьдесят лет перевернувшей мир.

Но выстрелы прозвучали, лучший из государственных деятелей

был убит, и мир перевернулся.

Тройной агент Богров, завербованный немецкой разведкой и

оставивший в дураках не только царскую охранку, но и своих това-

рищей по партии, был, естественно, вскоре повешен. И не где-

нибудь, а на Лысой горе, на киевской Голгофе.

Когда его подвели к виселице и спросили о последнем жела-

нии, он ответил, что хочет поговорить с раввином. Этого ему не