Маг для бастарда

А вот мои домочадцы были странно равнодушны, и вскоре я убедился, что они меня почемуто не замечают, словно и я сам, и маглор, и гигантский шарг разом стали невидимками. Зато я видел их отлично и уже с обжигающей душу точностью знал, чем именно насторожил меня вид обоза.

Все оборотни, как один, ехали на шаргах и в повозках в звериных коконах, и это было ужасающей ненормальностью. Поддержание боевого облика забирает не только магию из кокона, но и физические силы, потомуто после боя оборотням обязательно требуется мясо. И именно потому в отсутствие опасности все они стараются не уходить в кокон без особой нужды. А на моих домочадцев никто не нападает, и тем не менее они отчегото упорно не снимают уже потускневшие шкуры.

Проклятая пентаграмма, похолодел я, добравшись в своих рассуждениях до этого факта, и мигом выпустил на волю драконью шкуру. Выходит, оборотни уже на пределе своих возможностей, ведь у них вид шкуры, как у маглора мантия, точно отражает состояние здоровья и энергии.

И следовательно, на них всетаки уже напали… только не так, как обычно, с мечами и боевыми заклинаниями, а исподтишка, подло и коварно.

Лишь благодаря снятой шапочке я своевременно ощутил изменившиеся чувства моего коллеги и успел поднять щиты. Против атаки маглора, управляющего магией металла, драконья шкура, несомненно, выстоит, но у них любимое заклинание – запирающие цепи, а вот их я смогу распутать далеко не сразу.

И потому, не сомневаясь ни секунды, я выхватил заряженный сном камень и запустил в своего спутника. Он даже руку опустить не успел, так и уснул с посверкивающим в пальцах амулетом.

Когда я приматывал маглора к сиденью воздушной лианой и превращал ее в обычную веревку, откудато из середины обоза просочилась ядовитая радость, подтверждая мою самую худшую догадку. Но спешить я не собирался.

Теперь, когда мне больше не на кого было надеяться, требовалось сделать все возможное, чтобы избежать ошибок и спасти своих домочадцев!

Можно уже ни капли не сомневаться в том, куда подлый враг ведет торопливо приближающийся и попрежнему не обращающий на меня внимания отряд. Как и в том, когда именно сидящие в Палере маги выполнят требование правителя оставить деревню.

Как только у них в руках будут мои парни, изможденные к тому времени настолько, что даже протестовать не смогут. Да и не даст им сопротивляться едущий с обозом ментал. И это тоже ясно как день, больше никто не смог бы заставить оборотней в такую жару париться в коконах и тратить жизненную энергию.

Первым делом я отправил Лангорису тревожного вестника, затем бросил на своего шарга полное повиновение. Оно защищает от любых ментальных заклинаний, ведь у существа не остается больше собственных желаний. Разумеется, после этого он больше не сможет жить вольной птицей, но не стоит жалеть ворона, когда гибнут люди. Затем я повесил на шарга полную защиту от боевых заклинаний и направил его прямиком к поравнявшемуся со мной обозу.

И, не обращая никакого внимания на долетавшие до моего сознания отголоски и обрывки атакующих ментальных заклятий, рвущихся о мои щиты, кастовал сразу на весь обоз глубокий сон второй ступени. Самый мощный из тех, что разрешается бросать на мыслящих существ. Против него не действуют заклинания других менталов, и от этого сна не спасают обычные амулеты. Только тот, кто его кастовал, может снять свое заклинание, само оно не спадет, пока не иссякнет подпитывающая его магия. То есть с оборотня или мага не снимет никто, кроме меня. Хотя, возможно, Лангорис может попытаться, все же он мой учитель и выше меня по званию.

Обоз встал так резко, словно наткнулся на невидимую стену, упали запыленные шарги и непривычно безразличные оборотни, замерли повозки, наткнувшись на их тела, и над дорогой повис звук тяжелого дыхания да звяканье высыпающихся из какойто перевернутой корзины ложек и вилок.

В меня ударило сразу два боевых заклинания различных стихий, оповестив, что враг не только не уснул, но и не собирается сдаваться. И что он ментал высокого класса, только мы можем поставить на себя щиты против сильного ментального заклинания, подобного брошенному мною сну.

Стараясь не обращать внимания на осыпающиеся льдом и пеплом щиты, я торопливо кастовал новое заклинание, привычную и безотказную воздушную плеть. Но на этот раз создал не одну, а несколько и вложил в них максимальную мощность. Уверенность в бесчестности ментала прожигала мне разум страшной догадкой, кем он будет прикрываться, когда придет моя очередь бросать боевые заклинания. А воспоминание о том, что у мага есть портальный амулет, заставляло отчаянно торопиться. Мысль, что, уходя, негодяй назло мне может прихватить с собой когото из оборотней, была нестерпимо горька, словно хина.