Маг для бастарда

Мы провозились почти дотемна, процесс снятия мерзкого заклинания невозможно было каклибо ускорить, и вокруг нас уже давно сновали лекари и магидроу. Даже Гуранд промелькнул невдалеке, но рассмотрел распростертые на лежанках тела моих парней и мгновенно испарился.

– Уф, – выдохнул подошедший Лангорис и присел на край лежанки, – у меня все. Тебе помочь?

– Заканчиваю, – коротко сообщил я, не желая даже на секунду отрываться от дела.

Последним пациентам повезло, теперь рядом с нами сидели целители и постоянно обновляли заклинание обезболивания, а едва парни освобождались от подчинения, их начинали усиленно кормить и поить.

Март, едва немного пришел в себя, рассказал, что все началось утром, когда они проезжали мимо последнего хуторка перед пустошами. Он разговаривал с одним из спутников и внезапно заметил, что тот смотрит на дорогу с необычным равнодушием и ничего не отвечает. Сначала волк решил, что друг за чтото обиделся, и начал припоминать, чем мог его задеть. А потом почувствовал, как на него словно набросили покрывало из редкой черной ткани. Все вокруг вмиг стало таким тусклым, неинтересным и неважным. Как и собственное тело и его потребности. А через сотню шагов чужой голос приказал остановиться, и по обозу прошли двое дроу в белых масках с прорезями для глаз, отбирая оружие, ценности и амулеты.

– Двое? – заинтересовался Лангорис. – А куда потом делся второй?

– Тот, что потом остался с обозом, сначала утащил кудато порталом мешок с нашим оружием… я даже не знал, что у нас столько всего было, – с горечью хмыкнул оборотень, – а после увел и сообщника. Знаешь, тогда я не обращал внимания, но теперь припоминаю: тот, второй, был намного моложе. Лиц мы, конечно, не видели, но это же заметно по рукам. Ну а затем он дал шаргам какието шарики и приказал гнать без остановки. Это было ужасно… Ир… не осуждайте тех, кто не очень чистый.

– Не переживай, – тихо сказал я другу, страстно мечтая впиться драконьими когтями в горло проклятому самоучке, – мы кастовали заклинание чистоты, и вообще это не ваша вина. Ты еще есть хочешь? Не стесняйся, говори. И вообще скоро будем дома, дроу сделали постоянный портал и сейчас таскают наши грузы и повозки. Потом и мы пойдем, вы как раз немного отлежитесь.

– Иридос, а что с Алдорисом? – осторожно осведомился магистр.

Наконецто. Я уж думал, учитель никогда об этом не спросит.

– Не знаю, разберись сам, – кротко ответил я, создавая оборотням еще по миске с мясом, – одно из двух: либо менталу удалось подчинить его, либо он решил, что подчинили меня. Как только я выпустил защитную шкуру, маглор попытался бросить в меня цепи. Но я усыпил его раньше.

– Вот как. Тогда я не стану его будить, а заберу с собой, – принял решение магистр, и я не стал спорить.

Если Алдорис захочет, он всегда сможет прийти в Зеленодол, причем так, что не узнает ни один человек. Но за совет я ему благодарен и прямо завтра отправлюсь к наблюдателям.

– Осталось еще одно дело, – вызвав меня из шатра взглядом, туманно сообщил Лангорис. – Что делать с твоим шаргом?

– А где он? – спохватившись, что и в самом деле забыл про ворона, огляделся я.

– Вон, лежит под деревом. Дроу уже очень интересовались, что за порода, поэтому развеять его незаметно я не мог. Мне кажется, лучший выход – тебе самому сказать, что это просто иллюзия, от тебя они привыкли получать такие сюрпризы.

– Попытаюсь, – пообещал я, направляясь к шаргу и с тоскливой отчетливостью осознавая, что именно сейчас произойдет.

Едва я развею свое создание, как драконья шкура жадно впитает освобожденную энергию, и мой тайный план так и останется всего лишь планом. Я ведь не зря в последние два часа старательно расходовал магию, создавая все, что придет в голову, и бдительно следя, чтоб ее было не больше половины резерва. И теперь просто обязан придумать чтото особое, чтоб избежать такого поворота.

Гигантский шарг лежал на боку, и только рассмотрев его пристальнее, я сполна прочувствовал, как хорошо был вооружен наш враг. Многочисленные подпалины, клочья меха и перьев, усыпавшие почву, рваные раны на груди и боках бывшего ворона, из которых вместе с густой кровью уходила магия и жизнь.

Похоже, он долго не протянет, сообразил я, все яснее понимая, почему Лангорис пришел ко мне с этим вопросом. Так уж устроены маглоры, что очень трудно расстаются с созданными вещами или существами. Обычно мы даже задаем им точный срок существования, если делаем на время, чтобы потом не чувствовать угрызений совести, развеивая иллюзию, к которой успели привыкнуть.