Mag ponevole

- Был бы телятя, а загон для него всегда найдётся, - философски заметил Марк, критически осматривая полуразвалившуюся обувку.

- Это да, - согласился Лузга. - Тут, конечно, особо не готовились. Мы же на постой останавливаться не должны были. Но староста местный, судя по всему, дядька хваткий. Быстро сообразит, что к чему.

- С чего ты взял? - Пожал плечами я. - Старик как старик.

- Ты заметил, что у этого старика руки нет? - Решил, по пути, просветить меня Гонда. - Так это, почти наверняка, ему за разбой усекли, чтоб впредь не баловал. Вот он и осел в деревеньке. Но замашки свои, ежели что, быстро вспомнит. Ты даже не сомневайся.

Я и не сомневался. Впрочем, правдивость слов моего друга тут же и подтвердилась. Вот, вроде и недалеко погостье от нашего сеновала было. С полсотни шагов едва наберётся, а, поди ж ты! И их спокойно пройти не дали. Из тёмной подворотни вынырнула маленькая взлохмаченная фигурка и вцепилась Лузге в штанину, захлёбываясь слезами:

- Дядьку! Помоги! Матушка в хате сомлела! Пластом на полу лежит! Тут недалеча!

- Ты чего?! – Юноша поначалу даже взвизгнул от испуга, но быстро сообразив, что перед ним всего лишь мальчишка, моментально разозлился. – Ты что сопляк, совсем сдурел?! - Резкий толчок и ребёнок отлетает в сторону, в грязь. – Ты чего меня хватаешь?! Его надо хватать! - В голосе мотнувшего головой в мою сторону Лузги, послышалось недоумение и нешуточная обида.

- Ну, погоди дядька! Я ещё тебя не так схвачу, недошлёпок недоделанный!

И маленький провокатор скрылся в тёмном переулке так же шустро, как до этого из него и выскочил.

- Паноптикум, какой то! – Весело рассмеялся я, посмотрев ему вслед. – Чем дальше, тем чуднее! - И, мстя Лузге, за его слова, ехидно добавил. – Вот только больно топорно действовать стали. Вон даже Лузга не повёлся!

- Просто малой совсем, - набычился тот, исподлобья косясь в мою сторону. – Ума ещё не нажил. Кто ближе был, к тому и подскочил!

- Не скажи, - развеселился Гонда, шумно высморкавшись в придорожную жижу. – Ему староста наверняка пальцем ткнул, к кому подходить. Тут такие дела наобум не делаются!

- Я смотрю, тут в какую деревню не зайди, в старостах одни разбойники и есть. – Скривился я, сокрушённо покачав головой.

- А то! – Задорно хохотнул Марк. - Иначе не проживёшь!

Перед небольшим деревянным помостом, занимавшим почти половину площади, собралась уже вся деревня. Всё-таки погорячился я немного с полтора десятками душ. Вышло гораздо больше. Навскидку десятка четыре наберётся. И как они в такой тесноте жить умудряются?

Уже окончательно потемнело. Свет факелов, закреплённых по краям помоста, лишь слегка рассеивал полумрак, который тёмной краской решительно стирал очертания, превращая лица в обезличенные серые полумаски, в завязанных платках и нахлобученных шапках.

Мы встали чуть в стороне, не мешаясь с местными. Ждать почти не пришлось. Хлопнула дверь, противно взвизгнув проржавевшими петлями и, на помост вышел всё так же недовольный послушник в сопровождении старосты и вытирающего крошки с усов Невронда. Шёпоток, до этого гулявший по толпе, стих. Народ дружно поклонился.

- По воле Троих, я послан отцом-приором сюда, чтобы провести баллот. – Начал выдавать явно заученный текст Мефодий. - Дух молодых не крепок и Лишний, да пусть сгинет он за гранью изнанки, легко может совратить их с пути служения истинным богам. Но храм не допустить их гибели! - Юноша важно выпятил грудь вперёд, предав, голосу торжественности. - И сейчас, моими руками, сами Трое отделят семена от плевел и укажут на тех, чьи сердца успела поразить порча скверны. Тех, кто встал или может встать, на путь служения Лишнему. Тех, кто отринул от себя милость Троих. - Послушник яростно потряс рукой, с зажатым в ней свитком. - Но Трое милосердны! И в своей доброте, не будут карать даже их. Ибо они ещё не отступники, а лишь оступившиеся. И им будет дана возможность смыть свои грехи, послужив на благо Троих, императора и господине князя. Да сделают Трое свой выбор!

По взмаху Мефодия, два дюжих воина подошли к телеге и принесли оттуда упомянутый Лузгой сундук. Передав свиток подошедшему Невронду, послушник сунул руки внутрь и, вытащив на свет невзрачный неправильной формы шар, размером с теннисный мяч, высоко подняв его над головой. Толпа, замерев, казалось, даже перестала дышать.

Я невольно передёрнул плечами, чувствуя, что и мне передаётся буквально витающее в воздухе напряжение. Что это со мной? Вроде бы причин для волнения никаких нет, а меня от возбуждения колотит всего. Массовый психоз? Или это так камешек на сознание воздействует? Вроде не должен. Булыжник как булыжник. Отчего-то даже не решаясь повернуть голову, я скосил глаза в сторону Гонды. Мой друг, не сводя заворожённого взгляда с камня, что-то беззвучно шептал, еле заметно шевеля губами.

Точно гипноз, какой то! Или магия?! По спине пробежал липкий холодок. И что теперь делать?