Магическая трубка Конан Дойла

Само собой, нелепую историю Овусу врач повторять не стал, изложив более-менее приемлемую версию исчезновения мертвого тела.

— Но вы уверены, док, что парень умер? — В голосе янки сквозило недоверие.

— Это так же верно, как то, что я сейчас разговариваю с вами, — авторитетно кивнул Дойль.

— Тем лучше, не придется возиться с трупом. — Роберт Смит развернулся и заспешил обратно к кораблю.

Доктор смахнул с трубки песок и, убрав ее в карман, последовал за товарищем.

Закончив очередную главу биографии сэра Артура, секретарь аккуратно закрыл дневник, коим пользовался во время работы, и, зажмурив усталые глаза, в изнеможении откинулся в рабочем кресле. Несмотря на увлекательное и развернутое повествование юного доктора на страницах дневника, плоды труда Альфреда Вуда уместились на одном листке и содержали скупые факты и цифры. Именно за предельную точность изложения и ценил его патрон, но не это сейчас занимало секретаря. Доверчивость Конан Дойля была поразительна. Сэр Артур искренне и безоговорочно верил в то, во что хотел верить. Любой другой на его месте признал бы, что ошибся и от жары и усталости принял впавшего в беспамятство раба за покойника. Любой другой, но только не сэр Артур. Писатель с юности был нечеловечески упрям и до последнего отстаивал свою правоту.

Дельфинья бухта. Наши дни. Лиза

Я искоса смотрела на гнома и не верила своим ушам. Он что, издевается? Откуда он знает? Это у меня! У меня любовник украл сына! При чем здесь какая-то графиня?

— И что было дальше? — непослушными губами чуть слышно выдохнула я.

Кузьма дернул плечом и ровным голосом сказал:

— Графиня Лизавета Сокольская испугалась огласки и бежала от дурной славы и пересудов в Париж. Не получив желаемого, разъяренный друг семьи убил малютку, а тело бросил в пруд перед графской усадьбой. Утром граф вышел во двор, увидел в пруду сыночка и тронулся рассудком. Говорил соседям, что видит, как мальчик каждую ночь ковыляет по коридорам особняка на кривеньких ножках, тянет в темноту ручонки и, плача, зовет маму. Графа отвезли в скорбный дом, а усадьбу за долги выставили на продажу.

Дорога вилась серпантином вниз, к морю, и, следуя нога в ногу с рассказчиком, я нет-нет да и бросала на него недоверчивый взгляд. Кузьма неспешно продолжал:

— Несколько раз дом пытались купить соседи — все-таки, согласитесь, лакомый кусок. Стоит прямо у моря, выглядит роскошно. Но жить там, говорят, было невыносимо — плакал и плакал убитый малыш, бродя по коридорам в ночи и разыскивая маму.

А я думала, это кошка мяукает. Ставила в прихожей миску с молоком, подкладывала колбаски. А оно, оказывается, вон как… Лунный свет лился на ночную дорогу, освещая южный пейзаж, словно днем. Значит, оказавшись в западне, графиня сбежала. А что? Сбежать! Отличная идея! Просто побросать вещички в сумку, взять все необходимое и укатить подальше от проблем. И пусть тут сами разбираются. Хоть раз в жизни совершить поступок. Правда, однажды я уже сбегала. Набралась смелости после сеанса психотерапии, поверила в свои силы, взяла сумку, положила в нее смену белья, немного мелочи и кредитную карту, надела темные очки, вышла на улицу, пересилила себя, села в трамвай и, оплатив проезд, понеслась по московским бульварам в неизвестную даль.