— Секса как такового нет. Есть родство душ и сердечная привязанность.
— Чем питаются духи? — осведомился пожилой репортер.
— Они получают энергию отовсюду. Из воздуха, от деревьев, от нас с вами.
Вопросы посыпались градом.
— Спят ли духи?
— Курят ли сигары?
— Пьют ли алкоголь?
Сэр Артур снова усмехнулся. Для страны с сухим законом вопрос был поистине актуальным.
— Играют ли духи в гольф?
— Нет. У меня нет оснований так думать.
Но репортер настаивал:
— Однако вы пишете в своей книге, что там есть развлечения!
— Да, они говорят, что даже больше, чем здесь.
— Ну, так, может, и гольф среди них имеется?
— Никогда не слышал, чтобы они о нем упоминали.
— Как вы относитесь к тому, что в Блумфонтейне открыли памятник жертвам Англо-бурской войны? По нашим данным, двадцать шесть тысяч женщин и детей погибли из-за зверских условий, созданных британцами в концлагерях.
— Это досужие вымыслы, — возмутился сэр Артур. — Все они умерли от естественных причин. Этим людям, во время войны лишившимся крова, предоставили в лагерях крышу над головой. Их хорошо кормили, о них добросовестно заботились. Ведь Британия воевала только с мужчинами.
Расспросы продолжались более трех часов, после чего усталый, но довольный писатель отправился обедать. Компанию ему составили Джин и Альфред, ожидавшие окончания пресс-конференции в соседней комнате. Сидя в роскошном зале гостиничного ресторана, сэр Артур говорил:
— Мне кажется, что я отлично справился со всеми вопросами.
— Вы, дорогой мой Артур, не просто блестяще разъяснили журналистам суть нашего учения, — с чувством выдохнула Джин, — вы были так убедительны, что, думаю, американцы единодушно примкнут к нашим рядам!
На следующее утро сэр Артур принял из рук секретаря стопку газет, приговаривая:
— Ну-ка, посмотрим, что о нас написали!
Развернув первую из них, он был поражен заголовком: «Бурное веселье на том свете». Следующая газета задавалась вопросом «Женятся ли привидения?», а еще одна уверяла, что «Дойль говорит, что в раю играют в гольф».
— Но это же вранье! — вскипел писатель, рывком поднимаясь с кресла.
— Вы послушайте, Артур, что пишет мэр Нью-Йорка Джон Хилан! «Уважаемый писатель торгует заоблачной чепухой! Должно быть, это такой новый бизнес, и, судя по всему, денежки текут к нему рекой!»
— Вот уж неправда! — вскричал оскорбленный до глубины души Конан Дойль. — Я вовсе не зарабатываю на спиритуализме! Все, что остается после покрытия дорожных расходов, я отдаю на развитие благого дела!