— Я видела на свете лишь один город грязнее Нью-Йорка — Константинополь! — ощетинилась Джин. — Мэру лучше бы озаботиться этой проблемой, а не оскорблять уважаемых гостей!
— А это что? Я возражаю против памятника детям и женам погибших в Блумфонтейне? Какая чушь! — Писатель побагровел от гнева. — Меня неправильно поняли! Джин! Собирайся! Немедленно едем в редакцию давать опровержение!
— Мистер Дойль, не дайте выбить себя из колеи, — подал голос Альфред, внутренне ликуя. — На сегодняшнюю лекцию в Карнеги-холле продано три с половиной тысячи билетов. Нам нужно быть во всеоружии.
Когда писатель, посетив редакцию, возвращался к себе в номер, его окликнул портье.
— Мистер Дойль! Вам телеграмма!
Сэр Артур двинулся навстречу спешащему к нему служащему отеля и принял из его рук сложенную пополам длинную полоску бумаги. Развернув, он пробежал ее глазами и изменился в лице.
— Это от Мэри, — прошептал он. — Кингсли умер.
Вернувшись с войны, сын Дойля долго не мог оправиться от ран, полученных на поле боя. Кингсли жил отдельно от отца и мачехи и был особенно близок со старшей сестрой, которая и извещала отца о кончине юноши.
— Может, отменим лекцию? — неуверенно предложил Альфред.
— Ни в коем случае! — вскричал сэр Артур. — Кингсли бы это не понравилось!
И через пару часов после печального известия Артур Конан Дойль отправился в Карнеги-холл. Пока писатель готовился к выступлению, Альфред прошел за сцену и из-за кулис оглядел зал. Среди публики было много женщин в трауре и с золотыми звездами — знак того, что кто-то из близких погиб на войне. Когда на сцену вышел сэр Артур, шум стих и раздались отдельные аплодисменты.
— Прежде всего я хочу вам сказать, что спиритуализм — величайшее достижение за последние две тысячи лет! Ваши родные и близкие, которых принято называть умершими, на самом деле живы. Если вы хотите с ними связаться, то обратитесь к хорошему медиуму. Я могу рекомендовать одну даму, Энн Бриттан, она берет десять шиллингов шесть пенсов за сеанс. Возможно, у вас ничего не получится, а возможно, и получится. Я сам ее проверил и могу утверждать, что она добивается успеха в сорока двух случаях из ста.
Альфред про себя усмехнулся. Он отлично знал Энн Бриттан, ее дважды приговаривали к штрафам за гадание, а о вымогательстве и шарлатанстве этой дамы писал журнал «Труф»: «Полгинеи оказывают на ясновидицу поистине магическое действие. В том, что касается изымания денег, она волшебно прозорлива».