Магические осадки не ожидаются

Но сначала я нашла лавку дешевого платья и подобрала себе самую скромную коричневую юбку и бежевую блузку. Сертификата не хватило, пришлось доплатить. Ведь я уже пошла на сделку с совестью, кутить так кутить! После грубой робы я чувствовала себя так, словно надела бальное платье. Щедрая хозяйка еще и подарила не новый, но вполне приличный жилет.

— Да у вас фигура девушки, почтенная. Поразительное преображение! — хозяйка лавки поцокала языком, когда я за ширмой переоделась в купленное и вышла. — Вы словно помолодели лет на десять!

То-то мне показалось при взгляде в зеркало, будто морщины слегка разгладились, а губы стали ярче. Значит, не показалось? Вот что значит свобода — лучшее средство от морщин!

И я потратила еще двадцать фритов на скромную шляпу-панаму вместо опостылевшей рабочей косынки. И еще сорок на холщовую сумку, куда и сложила пустую папку, конверт и свою полосатую робу. Да я транжира!

Но на мясную лепешку и ночлег в самых дешевых номерах деньги еще остались, а завтра… это и будем решать завтра.

Еще пять фритов я заплатила на ближайшей почте за конверт с маркой. Вложила в него чек на пять тысяч и отправила по адресу БлаФПОМа. Презирать себя буду, если приму эту подачку от «будущего мэра» Симона Альеди.

Ничего, если остатка от «проездных» не хватит на ночлег, подвину троллей и переночую у реки под мостом. В отличие от людей, у этих существ прекрасная память, а я не раз им помогала в прежней жизни.

А деньги… Есть у меня идея, как их заработать.

— Утренний номер «Вестей вольного града»! — донесся петушиный голос газетного разносчика. Мальчишка бежал мне навстречу, то и дело останавливаясь у открытых дверей лавок, совал торговцам газету, ловил монеты и мчался дальше. — Что будет с Фританом после падения Погодной башни? Смертелен ли магический град? Выживет ли кандидат в мэры? Объявлена охота на кладбищенского убийцу!

О, вот последнюю новость я не могла пропустить. Я нашарила в кармане купюры. Их ведь не обязательно возвращать прямо сейчас, правда? Я же могу вернуть их с первого заработка?

Мальчишка с коробом за спиной пробежал мимо меня, пришлось окликнуть. Взяла сложенный листок, сдачу, вдохнула давно забытый запах свежей типографской краски и торопливо развернула газету.

Отличная новость: объявлена премия за помощь в поимке серийного убийцы и кормильца личей. На это я и надеялась. Обычно мэрия в таких шумных делах не скромничает, назначает плату за любые сведения и честно платит, если они подтверждаются.

Конечно, есть вероятность, что мерзавец, приманивающий бедных людей на имя Арлиль, — заядлый рыболов или просто работает в рыбной лавке. И всех их работников наверняка уже проверяют. И вряд ли найдут. Потому что в таком случае преступник прекрасно знает, что пропах рыбой, и примет меры, чтобы не оставлять столь явные улики. Для этого хватит самого дешевого амулета, перебивающего запахи.

А значит, убийца не чувствует собственного запаха. И только одна болезнь имеет такие симптомы, когда человек пахнет тухлой рыбой и не чувствует этого. Болезнь, обостряющаяся, когда человек слишком часто ест дешевую пищу — яйца и потроха. А из этого следует еще один вывод: преступник не только орудует в тавернах бедного квартала, но и сам из бедняков.

И что получается? А получается, что у меня есть еще один повод навестить целителя с шоколадными глазами, чистосердечно признаться в растрате «проездных» денег и предложить компенсировать их из премии за поимку преступника. Потому что наверняка убийца, оскорбивший мое прежнее имя, когда-то засветился среди пациентов Смокта — люди с синдромом рыбного запаха страдают еще кучей попутных расстройств, одно из них — агрессия. И сопутствующие ей травмы. Надо лишь поднять истории болезней и внимательно изучить особые пометки. Может быть, кто-то из целителей обратил внимание на назойливый запах?

Перспективы вырисовывались самые радужные, съеденная в булочной горячая лепешка придала сил, и я направилась в сторону реки, решив сначала заглянуть в тот трактир, где убийца обманул юного некроманта, как вдруг…

Я даже не поняла, что случилась, но, свернув за угол на перекрестке улиц, почувствовала, как закружилась голова, а в следующий миг я оказалась не на улице, а в незнакомом, пыльном и душном помещении.

И не одна.

Напротив стоял молодой, хрупкого сложения парень, смутно кого-то напоминавший.

— Кто это, Гилберт? — спросил низкий голос позади.

Справившись с изумлением от столь резкой смены обстановки, я оглянулась и успокоилась: полицейский. И не простой, а из магического подразделения. Только они могли позволить себе полное пренебрежение к служебному уставу: небритость и общая помятость, мундир расстегнут и даже, как мне показалось, местами прожжен, а местами в блестках. Но присутствие офицера магполиции означает, что все под контролем и бояться нечего.

Я переспросила у юноши:

— Гилберт?

И тут меня озарило. Ну конечно! Гилберт Грин! Именно так звали моего племянника, которого я помнила совсем еще мальчиком. То-то у него такие знакомые яркие глаза!