Магия-7

– Вот я уже месяц как здесь живу, но ведь пока все нормально, – добавила. – Конечно же, неприятно все утро слушать похоронный марш, но ведь ко всему можно привыкнуть.

Лариса посмотрела на меня как-то странно и сказала:

– Я тебе ничего говорить не буду, сама скоро все увидишь и поймешь.

И точно – неприятности как из рога изобилия посыпались. Сперва обварился кипятком сын Игорь, затем у Танюшки нашли сахарный диабет.

Однажды ночью я проснулась от странного звука. На часах было три. Не знаю почему, я подошла к окну, как будто меня кто-то звал беззвучно. Шторы, как всегда, были плотно закрыты. Я потихоньку отодвинула штору в сторону и отпрянула в ужасе. Прямо напротив меня стояла женщина примерно моих лет. Синеватое лицо ее казалось неестественным. Такое выражение бывает у ненормальных людей. Уголки губ опущены вниз, будто она приготовилась плакать, но передумала, да так и застыла как изваяние. На голове у женщины был белый, не очень чистый платок, из-под которого выбивалась прядка светлых волос.

На лбу у нее был венчик, который обычно одевают на лоб покойникам! У меня не было сил задернуть занавеску. Я не закричала, в горле у меня стоял нервный ком. Молча, неторопливо, женщина повернулась ко мне спиной и, не спеша, едва двигаясь, направилась в сторону ворот кладбища. Я почувствовала, как по моим ногам побежала моча. Я описалась от страха… Я долго не могла уснуть, а уснув, проспала на работу. Весь день я думала только об этом. Поделиться с кем-то произошедшим я не могла, вряд ли бы меня правильно поняли. Я цеплялась за спасительные объяснения, которые навязывала сама себе. Они были одни других нелепей. Например: я предполагала, что это кто-то подстроил по просьбе моей свекровушки, чтобы совсем отравить мое существование. Другой вариант предположения: кто-то зло пошутил, но ведь возраст женщины уже не тот, чтобы так шутить. Еще я думала, а может, это чокнутая какая-то ходит по ночам. Разве теперь мало дураков, при такой нашей веселой жизни. А жизнь у меня стала действительно смешнее некуда.

Во-первых, меня предупредили на работе о сокращении. Во-вторых, у меня в автобусе разрезали сумку и вытащили все деньги вместе с рецептами для детей. Поплакав после этой потери, я взяла единственную ценность – два обручальных кольца, мое и моего пропавшего мужа, и понесла их в скупку. Узнав, что на лом за золото дают совсем мало денег, а они мне были нужны как никогда, из-за болезни детей, я подошла к парням, у которых на груди была табличка: «Куплю золото». Едва я отошла от них с вырученными деньгами, как мимо меня пробежал парень, из кармана которого выпал кошелек. Я крикнула ему, но он уже завернул за угол. Подняв кошелек, я открыла его, и тут подошла толстая тетка. Она сказала:

– Ого! Да вы денежи нашли. Бесцеремонно забрав из моих рук кошелек,

она сказала:

– Бог велел делиться. Мы не понесем это в милицию, – подмигнула она мне. – Все равно менты себе заберут, мы поделим их.

Не считая, она выдернула из пачки денег примерно половину. Остальную часть, с кошельком вместе, она сунула обратно мне в руки и быстро удалилась. Как не стыдно, но следует признаться, что в душе я ликовала, деньги мне нужны были позарез. Но не прошла я еще и пяти шагов, как ко мне подскочил парень в желтой куртке, но уже не один, а с другом напару.

– Мне сказали, что вы, дама, подняли мой кошелек, – сказал он угрожающим тоном.