Магия книг

– И её, и все другие истории, написанные им, – продолжил Абсолон. – Они образуют его коридор в Фабулариуме, цепочку историй, которые теснее сплетаются между собой по мере того, как ты читаешь эти истории и следуешь этим коридором. Именно по ниточкам, соединяющим истории между собой, хаос будет прокладывать себе дорогу в Фабулариум. Постепенно он охватит все истории и поглотит их.

Темпест гневно сверкнула на него глазами:

– Мне ведь необязательно понимать это, – вы же меня в любом случае убьёте, правда?

Пару секунд лицо Абсолона оставалось бесстрастным, почти приветливым, однако затем его черты неуловимо изменились, и она инстинктивно отступила на шаг. Какая-то часть его существа освободилась от стороннего воздействия, заставлявшего его разглагольствовать и медлить, разгадала чужой замысел и одержала над ним верх. Абсолон понял, что его попытались перехитрить. Темпест сыграла роль ноги, придержавшей дверь для автора, и автор не преминул войти.

Она почуяла, как Абсолон изготовился, чтобы нанести сокрушительный удар.

Темпест опередила его.

Использовав свою сердечную книгу, хотя и закрытую, она запустила ударную волну в сторону письменного стола. Волна смела на пол стопку бумаги и сердечную книгу Абсолона. Керосиновая лампа упала на пол и разбилась. В считаные секунды на незаконченной рукописи Абсолона заплясало пламя, мгновенно поглотив верхние страницы и изготовившись пожрать остальное. Огонь ярче осветил книжные полки, а затем его языки взвились из-под столешницы.

– Что ты натворила?! – прошептал Абсолон, сбил девочку с ног ударной волной и бросился к письменному столу в надежде спасти свою сердечную книгу.

Удар должен был уничтожить Темпест, и так бы, без сомнения, и случилось, если бы она судорожным усилием не создала щит между собой и своим противником. Несмотря на щит, удар, обрушившийся на неё, оказался страшным. В груди у неё что-то хрустнуло, – наверное, треснули рёбра, – а затылок заломило так, что девочка поняла: ещё чуть-чуть, и её шея бы не выдержала. Она зашарила по полу рукой в поисках сердечной книги – безрезультатно. В отсветах пламени Темпест увидела, что книга валяется чуть поодаль. Девочка со стоном перекатилась на живот и поползла к ней.

Абсолон за её спиной взревел, осознав, что хаос, который он намеревался посеять, добрался до него самого. Вмешательство Темпест стало неожиданным поворотом, замыслом автора, который Абсолон не смог предугадать.

Выпрямившись, Темпест увидела Абсолона стоящим по ту сторону стола с горящей сердечной книгой в руках. Пламя лизало его руки, взвиваясь до локтей. Темпест выпустила в своего противника ударную волну, которая разнесла книгу в клочки и отшвырнула Абсолона к книжным полкам, как пылающую комету. Тайное убежище, укрытие, в котором Абсолон прятался от возмездия своего создателя, было обречено. Через трещины, зазмеившиеся по стенам, проникало золотое сияние, калейдоскоп иллюзий опадал и бледнел, в то время как Абсолон возле книжной полки был объят пламенем.

Из-за спины Темпест прилетел порыв холодного ветра, а затем что-то схватило её. Она попыталась обернуться, сопротивляться, но чьи-то руки вцепились в неё и потащили через разорванный портал назад, в её собственный мир.

36

Двустворчатая дверь главного зала Клойстерхэма распахнулась с такой силой, что одна из створок выскочила из петель и грохнулась на паркет. Через образовавшийся проём в зал вступила Цыганка в развевающемся пальто, по пятам за ней следовали четверо охранников. Наружная дверь особняка далеко позади них, на другом конце холла, была открыта. Через неё виднелись языки зелёного пламени, пожиравшего кусты Узловатой Буквожорки.

За спиной у Мерси раздался гневный вопль Шарпина. Несмотря на увечье, он только прибавил шагу, направляясь к своему хозяину, скорчившемуся возле клетки. Просунув руку через прутья, Джон Джаспер держал комиссара за шею, сдавливая ему глотку. Очевидно, у Седжвика не осталось сил сопротивляться: его сломанная рука безжизненно свисала.

– Только полюбуйтесь. – Цыганка махнула своим людям, призывая их остановиться. – Кажется, здесь всё пошло несколько не так, как задумывалось.

Мерси, стоявшая у окна на другом конце зала и находившаяся дальше всех от Цыганки, отбежала от окна и направилась к конторке, на которой по-прежнему лежала раскрытая Книга бутылочной почты. Клетка, стоявшая посреди зала, не загораживала её от Цыганки, однако трое мужчин, скучившихся в углу клетки, казалось, поглощали в данный момент всё её внимание. Никто не понимал, что здесь происходит, и пленник, запертый в клетке, был, по-видимому, сбит с толку больше всех.

– Выпустите меня, – вскричал Джаспер, – или, клянусь Богом, я сломаю ему шею!

Цыганка воззрилась на него с неприкрытым восхищением, держась, однако, на некотором расстоянии от клетки, а потом обернулась к подбежавшему Шарпину.

– Убейте его, – спокойно приказала она одному из своих людей.