Магия Отшельничьего острова (Отшельничий остров - 1)

- Представь себе, даже так. Так вот, ты, конечно же, с Отшельничьего прекрасного, могущественного и изолированного от мира острова. Там легко отбивают любые попытки нападения со стороны внешнего мира, но совершенно не желают брать на себя какую-либо ответственность за происходящее за пределами Отшельничьего.

- Но...

- Нет, юный Леррис, это не твоя вина. Пока не твоя, и, возможно, именно по этой причине я тебе помогу. Тогда, если Отшельничий и дальше будет отгораживаться от всего остального мира, мне по крайней мере будет кого винить. Хотя, скорее всего, бедный Джастин все равно не сможет ничего предпринять.

- Постой! - воскликнул я. - Ты болтаешься по свету более двухсот лет и при этом позволяешь Антонину проделывать все его фокусы? Ты не возвысил против него не только посоха, но даже и голоса! Почему? И как после этого у тебя язык поворачивается обвинять в безразличии Отшельничий? Или меняя

- Такие огромные возможности - и такое дремучее невежество, - вздохнул Джастин. - Право... не знаю даже, с чего и начать.

Он направил Роузфут поближе к Гэрлоку.

Впереди показалась поперечная дорога. Она была гораздо шире тропы, но гораздо богаче по части рытвин да колдобин.

- Это и есть большака

- Он самый. Но до ближайшего места, где можно будет остановиться, еще примерно три кай. Пока мы едем, я попробую удовлетворить твое любопытство... если смогу.

Я основательно приложился к притороченной к седлу Гэрлока походной фляге, огляделся и поплотнее запахнулся в плащ. Большак выглядел пустынным. Все кандарские дороги ближе к вечеру пустели - обычное дело. Порывистый ветер уже давно сдул сухие и легкие хлопья снега.

- Так вот, даже будучи с Отшельничьего, ты должен знать о существовании гармонии и хаоса. Магия свойственна обоим этим началам: Белые маги используют силу хаоса, Черные - силу гармонии. Серые пытаются сочетать и то и другое, а потому и те и другие относятся к ним с подозрением.

- А почему магия хаоса считается Белой?

- Леррис, ты на самом деле полная бестолочь или только прикидываешься? Белое представляет собой хаотическое сочетание всех существующих цветов. Чернота же совершенно чиста, ибо являет собой полное отсутствие света как такового.

Странно, что мне об этом никто никогда не говорил... Во всяком случае, я ничего подобного не помнил. А потому кивком попросил Джастина продолжать. Тем временем мы съехали на большак, где в меловой грязи виднелись отпечатки копыт, вчерашние или еще более старые.

- Основные сложности и Белой, и Черной магии заключаются в ограничениях, присущих им внутренне. Белые маги в подавляющем большинстве хоть чуточку, но Серые. Постоянное соприкосновение с хаосом вносит разлад во внутренний порядок организма. По существу, то же самое происходит при обычном старении, только гораздо медленнее. Белые маги умирают молодыми, и чем могущественнее волшебник, тем раньше встречает он свою смерть. Если только не производит обмена телами, как Антонин.

- Но откуда он берет тела для обмена? - вопрос звучал глуповато, а задавать глупые вопросы мне не нравилось, но грех было не воспользоваться тем, что Джастин, похоже, не собирался отмалчиваться на манер старого Кервина.

- Он заключил соглашение с... некоторыми местными правителями. Антонин оказывает им определенные услуги, а взамен получает тела приговоренных к смерти. Он сменил уже около полусотни, но едва ли переживет больше еще одного обмена.

Джастин приумолк и бросил на дорогу нетерпеливый взгляд, словно прикидывая расстояние до места привала. Его покачивало, а лицо было бледным, как полотно.

- Понимаешь, Леррис, после каждого обмена требуется все больше и больше времени на восстановление, потому что душа тоже стареет. Хаос разрушает не только тело, но и саму душу.

В это время впереди показалась остроконечная крыша хижины для отдыха путников. Она выглядела вполне ухоженной, но казалась пустой. Последнее ничуть меня не удивило, ибо по словам Джастина выходило, что до Вивета всего несколько часов пути. Разумные путники, естественно, предпочитали тепло настоящего трактира четырем стенам этого ненадежного прибежища.

- Остановимся здесь, - промолвил Джастин, и я понял, что он едва держится в седле и даже эти слова дались ему нелегко.

Приют представлял собой четыре каменных стены, два закрытых ставнями окна, дверь, соломенную крышу и маленький очаг. Радовало хотя бы то, что пол был чисто выметен.

Кое-как сползши с Гэрлока, я помог спешиться Джастину. Серый маг весь посерел и не говорил ни слова. Не без труда мне удалось усадить его на каменную скамью рядом с хижиной.

Порывистый ветер то и дело закручивал вокруг моих сапог обрывки соломы, поднимал пыль и бросал в лицо Джастина редкие хлопья снега.

В заплечном мешке своего спутника я нашел короткий топорик, плохо заточенный, но все же годный к употреблению. С его помощью мне удалось нарубить сучьев для огня. Где-то поблизости вроде бы журчал ручеек, но, по-моему, Джастин более всего нуждался в тепле.

Кремня и топорища оказалось достаточно, чтобы высечь искру.

На глазах Джастина я извлек из его седельной сумы маленький чайник.