Магия шипов

Катрин сидела на кровати, листая какие-то заметки. Скомканные листы бумаги покрывали старое одеяло Элизабет и скапливались кучами по углам комнаты подобно снежным сугробам. Некоторые из них, умышленно написанные неразборчивым почерком, осели на шкафу напротив зеркала. Судя по всему, Катрин что-то замышляла.

Элизабет ощутила ком в горле. Зеркало в руке задрожало. Девушка не ожидала, что оно подчинится ее просьбе. Если бы в Духовенстве прознали о том, что она использовала магический артефакт, ее бы никогда не пустили обратно в библиотеку. Более того, Элизабет просто не знала, как работает это зеркало или откуда оно черпает свою магию – оно могло быть очень опасным. Ей следовало вернуть его на место и больше никогда к нему не прикасаться.

Но ведь это была Катрин. Вполне реальная Катрин сидела прямо перед ней. И не было сил отвернуться.

– Катрин, – прошептала она. Подруга выпрямилась и огляделась.

– Элизабет! – воскликнула девушка, подбегая к шкафу. Изображение ее лица заполнило все зеркало.

– Что происходит? Ты под стражей? – Она сделала паузу, чтобы разглядеть обстановку вокруг Элизабет. – Где ты?

– Мне так много нужно тебе рассказать. Подожди, не уходи!

– Я никуда не ухожу! Элизабет, ты пропадаешь, я почти не вижу тебя…

Зеркало вновь покрывалось инеем. Она подышала на него, но бесполезно. На этот раз иней не растаял. Пока девушка пыталась найти решение, к ней пришла другая идея. Находясь в Великой библиотеке, Катрин имела те возможности, которых не было у Элизабет.

– Мне нужна твоя помощь, – произнесла она, обращаясь к стремительно пропадающему изображению. – Нет времени объяснять, но все это очень важно.

– Что угодно, – мрачно ответила Катрин.

– Есть один гримуар, он называется «Дьявольский кодекс» – я думаю, Пятой или Шестой ступени. Мне необходимо узнать, где я могу достать его копию…

Последний кусочек зеркала покрылся инеем, и его поверхность приобрела молочный цвет. Элизабет понятия не имела, слышала ли ее Катрин. Затем села, зажмурившись, и слезы побежали по ее щекам.

Остаток дня она держала зеркало при себе, пряча его под подушки кресла и периодически проверяя. Однако, судя по всему, его магия выдохлась. Девушка не видела ничего, кроме пустого овала белого цвета. Элизабет пролежала всю ночь без сна, глядя на полоску лунного света, перемещающуюся по потолку, и размышляя, что делать. Зеркало лежало на простыне рядом с ней, и его холод вызывал мурашки на коже, когда она касалась его рукой. Катрин была так близко, что Элизабет, казалось, могла дотронуться до нее, и одновременно так далеко, как никогда прежде.

«Возможно, мне следует пойти к Натаниэлю», – подумала она. Он точно знает, как восстановить магию зеркала.

Но она тут же отбросила эту идею. Чародей соглашался терпеть ее попытки разоблачения Эшкрофта до тех пор, пока Элизабет не втягивала в это его самого. Он может отнять у нее зеркало, особенно если окажется, что оно опасно, или в страхе, что девушка разобьет его. Разумнее было подождать на случай, если магия восстановится сама.

Натаниэль… она по-прежнему не могла его понять. Он не относился к ней плохо, но, без сомнений, и не был рад ее присутствию. Ее приезд по какой-то причине очень сильно раздражал его – ссора с Сайласом была явным тому доказательством. Они никогда не ужинали вместе, а говорил чародей с ней только в случае крайней необходимости. Когда они не находились в его кабинете, мужчина вообще избегал ее общества.

Возможно, Натаниэль не хотел понапрасну обнадеживать ее. Вероятно, он не интересовался женщинами, как предположили те дамы на ужине у Эшкрофта. Или, подобно Катрин, он вовсе не был заинтересован в романтических отношениях. Любой из этих вариантов мог объяснить, почему он не обращал на нее внимания. При этом она была уверена, что верно истолковала его расширившиеся зрачки и напряжение, повисшее между ними тем утром.

Элизабет беспокойно перевернулась под одеялом. Она представляла, как бредет по коридору в одной ночной сорочке и стучит в дверь Натаниэля. Он выходит из темноты в расстегнутой рубашке, со взъерошенными ото сна волосами. Последнее, что она вспомнила, прежде чем уснуть, были его мягкие волосы, когда она упала на него тогда в Саммерсхолле, и его грубые пальцы, соприкоснувшиеся с ее рукой.

Когда Элизабет проснулась следующим утром, первое, что она сделала, – это села и схватила зеркало. Ее волосы спутанным занавесом свисали вокруг него. Магия восстановилась. Изображения вновь двигались по нему под слоем инея. Но прежде чем девушка успела позвать Катрин, в дверь постучали. Она сунула зеркало под одеяло и затаила дыхание.