Магия шипов

– Ты часом не задурила себе голову каким-нибудь мальчишкой? Что ж, тогда послушай моего совета, – сказала старушенция, поднимая тяжелое ведро и таща его вдоль по коридору в необычайно редком приливе заботы. – Он того не стоит. Тем более если не дает тебе спать по ночам. Вот оно как, глупая девчушка.

Элизабет машинально кивнула и продолжила водить шваброй по полу. Ее руки будто налились свинцом, в глаза словно насыпали песка и опилок. Если бы только Гертруда знала правду!

Когда девушка этим утром выбралась из Королевской библиотеки, городской колокол бил пятый час утра, и слуги Хемлок-парка уже вовсю хлопотали в предрассветном сумраке. Хоть в архивах Элизабет находилась в абсолютно бодром состоянии, две ночи без сна дали о себе знать. Все вокруг казалось размытым, а ее походка напоминала движения запойного пьянчужки. С момента, как она добралась до дома Натаниэля и ступила на порог, Элизабет помнила лишь как Сайлас поднимает ее и несет наверх. Он помогал ей собираться на работу, и, прежде чем что-то понять, она вновь оказалась в библиотеке.

Ей пришлось приложить всю силу воли, чтобы не остаться дома изучать Кодекс. Не было ничего более удручающего, чем тратить все утро на мытье полов, зная, что Эшкрофт в любой момент может сделать следующий шаг. Однако девушка не могла так рисковать и привлекать к себе внимание. Это был лишь третий день ее работы в Королевской библиотеке, и, если она исчезнет сразу после пропажи гримуара Шестой ступени, госпожа Уик тотчас это заметит. Гораздо разумнее было провести утро за мытьем полов, чем всю жизнь в подземелье.

К этому моменту она не заметила, чтобы кто-то обратил внимание на пропажу Кодекса: колокола не звенели, хранители не суетились вокруг. Утренние часы проходили в смутном измождающем тумане.

В полдень Гертруда даровала ей целый час отдыха и приказала вздремнуть, а затем снова возвращаться на работу. Элизабет взяла свой обед и пошла в комнатку в южном шпиле, которую до этого показал ей Парсифаль. Из нее открывался вид на окрестности: зеленые лужайки, втиснутые между зарослями деревьев, отливающих всеми оттенками красного и ржаво-оранжевого. Это был ясный солнечный осенний день, и хранители упражнялись в строевой подготовке. Девушка открыла окно, чтобы впустить в комнату отдаленные звуки криков и лязга мечей. Хранители были не намного старше Элизабет. Всего пару недель назад она с легкостью могла бы быть среди них, а теперь чувствовала себя призраком, преследующим собственное тело и наблюдающим свою жизнь сквозь грязное стекло. Больше не было уверенности, где находилось ее место и чего она хотела. Могла ли она после знакомства с Натаниэлем и Сайласом относиться к магии как к чему-то враждебному и вернуться туда, откуда начинала?

Сидя за столом в углу комнаты, Элизабет почти покончила со своим обедом, когда в дверном проеме показался Парсифаль.

– Так и думал, что ты здесь, – произнес он. – Могу я присоединиться?

Когда она кивнула, он подошел к окну и выглянул на улицу.

– В первый день нашего знакомства постеснялся об этом сказать, но раньше я приходил сюда, потому что другие воспитанники обижали меня. Такое бывает, когда тебя зовут Парсифалем. Я мечтал о том, как однажды стану хранителем и заставлю их пожалеть обо всем, что они делали.

Она перестала жевать яблоко.

– Ты хотел стать хранителем?

– А что тебя удивляет? Конечно же хотел. Каждый ученик мечтает им стать – иногда по каким-то правильным и важным причинам, но в большинстве случаев просто из-за власти и возможности издеваться над другими воспитанниками.

– Это неправда, – запротестовала она, однако, вспомнив Уордена Финча, должна была признать, что в его словах есть смысл. – Что заставило тебя передумать?

Он пожал плечами.

– Я не уверен. Думаю, что в жизни есть много вещей гораздо интереснее, чем постоянно выглядеть мрачным и закалывать мечом все, что движется. Вокруг столько возможностей…

Он стоял, теребя в руках кольцо с ключами, словно набираясь смелости что-то сказать. Спустя несколько секунд она начала чувствовать себя неловко.

– Слушай, – выпалил Парсифаль, – я знаю, что ты представилась управляющему как Элизабет Кросс, но ведь ты… ты – Элизабет Скривнер, о которой писали газеты, не так ли?

Кровь отхлынула от лица девушки. Ее имя было очень распространенным, она не задумалась о том, как небезопасно будет оставить его.

– Я никому не скажу, – поспешил добавить Парсифаль. – Никто, кроме меня, не знает. Просто с того дня, как я водил тебя по библиотеке, все думал об этом. Ты так много знала о гримуарах для того, кто никогда прежде не бывал в Великих библиотеках. Кроме того, я… следил за твоей историей в новостях, – его уши покраснели, – с тех пор, как ты победила малефикта и все такое…

Элизабет пошатнулась.

– В новостях появлялось обо мне еще что-то?

– Нет, ничего! Именно поэтому я хотел… Ты будто пропала после того пресс-релиза у канцлера. – Он бросил взгляд через плечо и понизил голос. – Ты находишься на каком-то секретном задании от Духовенства? Они прислали тебя работать под прикрытием?

Она молча вытаращилась на него.