Магия спецназначения

– Плохо, – признал Владимир. – Едой мы худо-бедно себя обеспечиваем, хотя прошлым летом вокруг полей картофеля пришлось чуть ли не всей дружиной круглосуточно стоять. Даже мясо есть – ближайшим хозяйствам помогаем кое в чем, ну, и сами держим свиней. А вот спиртного… Тут не до спиртного, понимаете ли. Вино в прошлом году поставили, но сколько там получилось этого вина…

– Сочувствую, – хотя особого сострадания в голосе оэсэновского офицера не прозвучало. – Однако, полагаю, отсутствие спиртного – не самая страшная напасть, верно?

– Согласен. Только теперь, когда все начало налаживаться, хочется жить по-человечески.

– А вы считаете, что все стало налаживаться?

Владимир ответил ему долгим пристальным взглядом, и сразу стало понятно, что он – человек весьма себе на уме. Если он и вел этот разговор по-простецки, словно сельский наивный парень, то лишь потому, что прощупывал собеседника и явно надеялся выудить из него больше, чем говорил сам. Кайндел пришло в голову, что выжить в Выборге, почему-то ставшем эпицентром боев незнамо за что (то ли за влияние, то ли за пищу, то ли за замок – не так это и важно), оказалось намного сложнее, чем представлялось ранее, и если человек смог через все испытания протащить свою дружину, значит, в нем имелся неслабый стержень. Она сосредоточилась. Ей нужно было понять, о чем он в действительности думает.

– А вы полагаете, что нет?

– Думаю, когда все действительно наладится, грабить транспорты с продовольствием станет невозможно.

Опять долгий, пронзительный взгляд, и Кайндел удалось прочесть его намного глубже, чем предыдущий, к которому она не успела подготовиться.

– Стоило, наверное, ограбить транспорт с пивом, чтоб обратить на себя внимание ОСН. Вы ведь позиционируете себя как государственную организацию, однако заботитесь только о тех, кто вас воспринимает, как свою крышу. – Шреддер побагровел, но промолчал. А Владимир повернул голову к девушке и холодно произнес: – Я знаю, на что ты способна, девочка, и знаю, зачем он тебя сюда привел. Однако ничего не стремлюсь скрыть. Мне скрывать нечего.

– ОСН – не солнышко, всех не обогреет, – проворчал пришедший в себя офицер. – Между прочим, адрес нашей официальной питерской штаб-квартиры не такой уж и секрет.

– Не секрет? В самом деле? На каких заборах висит объявление? – зло выкрикнул один из сопровождавших Владимира парней.

– Информацию о ее местонахождении вы могли купить у того же, у кого купили информацию о самой ОСН, – не менее раздраженно ответил Эйв.

– Если ты понимаешь, зачем офицер привел меня сюда, – спокойно подождав своей очереди, вступила Кайндел, – то ты, наверное, понимаешь, что я вполне вижу подтекст. У тебя есть что сказать представителю ОСН, так почему бы не сказать этого теперь? То, что у тебя есть претензии к Организации, уже и так понятно. И суть этих претензий тоже понятна.

– Почему ты мне «тыкаешь»?

– В прежние времена мы были знакомы, и «тыканье» тебя не смущало.

Владимир смутился, но ненадолго.

– Теперь – другое дело. Я – представитель дружины. Ты – представитель ОСН.

– Официально ОСН представляет Эйв Шреддер. Но, если угодно, озвучу свою позицию. Думаю, офицер Шреддер с удовольствием выслушает ваши предложения.

– Речь о предложениях? – Эйв приподнял бровь и вопросительно посмотрел на Кайндел.

– По крайней мере…

– Хорошо, – вспылил Владимир. – Я готов пообщаться с вами, – он кивнул офицеру, – но без нее.

– Нет уж. Раз пошла такая пьянка, ваши предложения мы будем выслушивать все вместе. Кстати, решение, естественно, буду принимать не я. А побеседовать можно.

– Как я могу быть уверен в ее лояльности ОСН, а не Алому Кругу и Дому Феникса?

– Это не ваша забота, – резко ответил Шреддер.

– В самом деле не уверен? – тихо спросила Кайндел, и по реакции главы дружины поняла – она права, предполагая, что он неплохо осведомлен обо всех подробностях ее конфликта с прежними сторонниками. И его слова – всего лишь слова, то есть некое подобие оружия в споре.

Он задумался ненадолго, а потом резко махнул рукой.

– Ладно, идем.

Где-то здесь у них, должно быть, имелся вполне приличный закуток для встреч и переговоров. Об этом говорило хотя бы то, как спокойно и понимающе отреагировали на жесты Владимира присутствующие поблизости девушки: они оставили свои дела, сорвались с места и кинулись куда-то – то ли угощение готовить, то ли ковры расстилать. Предводитель дружины тоже ненадолго удалился, наверное, проследить, чтобы раскатали именно те ковры, которые нужно, а Шреддер с Кайндел и Романом остались одни.