Магия торжествует

ВСЁ БОЛЕЛО. Боль не была острой, просто всепоглощающей. Каждая клеточка моего тела пульсировала.

— ТЫ ПЛОХО СЛЫШИШЬ, ШАРРИМ? ОТВЕТЬ МНЕ! ШАРРИМ?

До меня дошло, что он ожидает от меня какого-то звука.

— Нет.

— ТЫ МОЖЕШЬ ГОВОРИТЬ? ПОНИМАЕШЬ СЛОВА, КОТОРЫЕ Я ПРОИЗНОШУ?

— Да. — Я села. Я сидела на поляне за нашим задним двором. Кэрран, Хью и Элара стояли всего в нескольких метрах от меня. Казалось, они кричали, но по какой-то причине я их не слышала.

— ПОВТОРИ МНЕ ТО, ЧТО Я СКАЗАЛ О ЦАРСТВЕ НЕЙГА.

— Ты запретил мне идти туда, — нараспев произнесла я.

— И ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА?

— Я пошла.

— ИТАК, ТЫ НАМЕРЕННО ОСЛУШАЛАСЬ МЕНЯ.

— Да, Муфаса[8].

— ПОХОЖЕ ЛИ, ЧТО Я НАСТРОЕН ШУТИТЬ? — прогремел отец.

Когда не знаешь, что сказать, тяни время. У меня была роль в этой драме, и я должна была придумать, как именно ее сыграть, чтобы подтолкнуть отца к краю. При условии, что тетя не струсит.

— Я ДАЛ ТЕБЕ ЧЕТКИЕ ИНСТРУКЦИИ. БОЛЕЕ ТОГО, Я ОБЪЯСНИЛ, ПОЧЕМУ НЕОБХОДИМА ОСТОРОЖНОСТЬ.

Кэрран разбежался и прыгнул. Невидимая стена запульсировала ярко-красным, и он отскочил назад.

— Ты установил вокруг нас кровавую защиту, чтобы неустанно кричать на меня?

— ДА!

Ну, еще бы!

— Тогда продолжай.

Я легла на траву. Она была приятной и мягкой. Ну же, Роза Тигра. Не бросай меня. Если Эрра не появится, мне придётся быстро пересмотреть свою стратегию.

Он наклонился надо мной.

— Ты пошла в логово дракона. Ты могла погибнуть.

Ах, вот почему ты так взбесился.

— Я жива. Ты всё ещё с нами, отец. Не драматизируй.

— Я БЕСПОКОИЛСЯ О ТЕБЕ, ГЛУПЫЙ РЕБЕНОК!

— Ты беспокоился о своем собственном выживании.

Мой отец хлопнул себя ладонью по лицу.

— За что, боги? За что это мне? Что я такого сделал, чтобы заслужить такое наказание?

— Завоевывал, грабил, манипулировал, навязывал свою волю другим…

— Убивал своих детей, — произнес ледяной голос тети позади нас.

Я почти обрадовалась.

Отец застыл совершенно неподвижно. Я повернула шею и увидела Эрру. Она прошла через стену защиты крови, как будто ее там не было.

— Значит, это правда, — сказал он, и древние слова прозвучали лирично и наполненные болью. — Ты предала меня.

— Ты приказал убийцам расправиться со мной. — В голосе тёти было столько всего: боль, гнев, удивление, горе. Это почти сломило меня.

Она могла это сделать. Если мне придется проглотить гордость и иметь дело с человеком, который хотел убить моего ребенка, она тоже сможет иметь с ним дело.

— Я никогда не хотел так поступать.

Эрра подняла руку. Отец замолчал.

— Мы разрушили нашу семью, Им, — сказала она. — Мы разрушили ее.

— Мы вели войну.

Она покачала головой.

— Смерть даёт определённое видение. Мы разрушили Шинар. Это были не захватчики. Это были мы. Мы горевали и позволили гневу ослепить нас. Мы разрушили всё, что построила наша семья. Посмотри на нас сейчас. Посмотри на наше наследие. Мать оплакивает нас.

Отец усмехнулся. Это было почти так же впечатляюще, как когда это делала тетя. Очевидно, это было в нашей семье.

— Наша мать совершила множество собственных грехов.

— Этот ребенок, — Эрра указал на меня, — наша единственная надежда на будущее. Как ты мог?

Роланд вздернул подбородок.

— Да. Я знаю, — сказала она. — Ты привязал ее. Ты действительно так боишься смерти?

— Я сделал это из любви, — выдавил он.

— Ты сделал с младенцем в утробе такое, чего нельзя исправить. Теперь ты воюешь с нерождёнными, Нимрод? Так низко ты пал?

Я поднялась на ноги и коснулась барьера. Магия схватила меня за запястье. На мгновение барьер стал видимым — полупрозрачный купол из красного стекла. Он продержался полсекунды, треснул и рассыпался, превратившись в пустоту, и я увидела разъярённое лицо Кэррана.

Терять нечего.