Магия торжествует

— Ты и какая армия, сиррах? Я принцесса Шинара, Кровавый Клинок Атланты. Мой род уходит на тысячи лет в прошлое. Моя семья строила дворцы, в то время как твои предки съеживались в своих глинобитных хижинах. Ты слабый, глупый и ничтожный. Какую угрозу ты можешь представлять? Ты мечтаешь о власти, которая у меня уже есть. Тигрица не замечает червяка, которого раздавливает лапой. Ползи, маленький червячок. Ускользай, как можно быстрее.

Я почувствовала точный момент, когда он бросился из тумана в круг. Я отпустила Конлана и отступила назад, уклоняясь с пути. Мой мозг зарегистрировал атаку за долю секунды: стройная блондинка моего роста, моего роста, молодая, в каждой руке по кинжалу.

Правый кинжал вонзился в воздух в восьмой части дюйма от моей груди. Я схватила ее за запястье правой рукой, намереваясь левой ладонью размозжить ей локоть. Она присела и полоснула мне по правому бицепсу другим кинжалом. Жгучая боль пронзила руку, словно раскаленная резиновая лента ударила по коже. Я замахнулась для удара. Она подняла руки, прикрываясь в последний момент, и откатилась назад. Моя нога едва задела ее. Она перекатилась на ноги и прыгнула обратно в зеленый туман.

Я отступила к Конлану. Он остался точно там, где я его бросила, прижимаясь к полу. Спасибо тебе, кем бы ты ни был наверху, за чудо. Спасибо.

Конлан сидел у моих ног. Я стояла неподвижно. Мою правую руку обжигало болью. Она была чертовски быстра, а кинжалы были острыми, как бритва. Кровотечение не было сильным. Я могла бы запечатать его, но это было бы ненадолго. В тот момент, когда я использую руку, у меня пойдет кровь. Что не плохо. Я могла бы использовать кровь.

Туман струился взад и вперед, меняясь мерцающими узорами. Я ждала, напрягая все чувства в поисках намека на движение, шепота звука. Чего-нибудь.

Пролетали мгновения.

Конлан слегка повернул голову влево. Я не отрывала взгляда от тумана, наблюдая за ним боковым зрением. Он повернулся сильнее. Еще немного.

Мой сын был оборотнем и хищником. Со сверхъестественным слухом.

Я продолжала смотреть направо, в сторону Лютера.

Секунда.

Еще одна.

Еще одна…

Она выскочила из тумана слева от меня. Я сделала быстрый шаг правой ногой, чтобы набрать инерцию, и ударила ее в бок. Моя нога попала ей под ребра. Хрустнула кость. Удар отбросил ее обратно в дымку.

Я ждала. Теперь Конлан поворачивался направо. Это должно было быть больно. Сейчас она попытается прикрыть ту сторону.

Низкое, животное рычание исходило от Лютера. Оно звучало наполовину по-звериному, наполовину непристойно. Рычание продолжало доноситься. Шумовая завеса. Она пыталась заглушить свои шаги.

— Я все еще слышу тебя, червячка. — Я подняла руку и поманила ее, вложив в свой голос каждую каплю высокомерия, которая у меня была. — Иди ко мне. Прими свою смерть с достоинством.

Лютер замолчал, но сахану не показалась. Черт. По какой-то причине насмешки тети действовали намного лучше, чем мои. Мне нужно было больше практики.

Конлан повернулся направо. Я понятия не имела, откуда я знала, что удар будет нанесен низко. Я ничего не видела и не слышала, но что-то подсказывало мне, что целью будет он. Я присела на корточки, прижимая его к себе, прикрывая своим телом. Кинжал вылетел из пыли и вонзился в мое левое плечо, всего на дюйм.

Дубина. Метание срабатывало только в фильмах.

Я выдернула клинок и вскочила на ноги едва вовремя, чтобы блокировать ее удар, когда она ворвалась в круг. Она нанесла удар, и я рассекла ей руку. Кровь намочила кинжал. Спасибо тебе за нож, придурочная.

Сахану разразилась шквалом ударов. Я сократила дистанцию, работая с ней быстро и плавно.

Цвета, шумы, ее движения, ее голубые глаза — все стало таким четким и пронзительным, что почти причиняло боль.

Когда мне было восемь, Ворон отвел меня к человеку по имени Нимуэль. Его имя означало «мир» на его тагальском, и это было именно то, что обнаруживали его противники, когда набрасывались на него с ножом. Пока я обрабатывала ее, блокируя ее руки своими, обхватывая пальцами ее запястья, используя запястья, чтобы направлять ее удары, порезав ей предплечья, я услышала его спокойный голос в своей голове. «Под мостом, на вершине моста, над мостом, внутри, снаружи…»

Она не тронет и волоска на голове моего сына.

Сахану зарычала, нанося удар за ударом, и находила только воздух. Я порезала ее дюжину раз, но она была чертовски быстра.

«По мосту… Открой окно».

Я парировала на мгновение медленнее. Ее кинжал прочертил ярко-красную линию на моей левой руке. Пока она резала, я вонзила кинжал ей в бок.

Она оторвалась от меня, прихватив с собой кинжал.

Я зажала руку на ране и выплеснула на нее свою кровь, капли превратились в иглы на полпути. Они вонзились ей в лицо.

Она бросилась в туман. Я бросилась за ней, но она нырнула в зелень. Черт.

Позади меня магия изменилась.

— Не в моем доме! — взревел Лютер.