Магиран из Прошлого

Максим Ледовый усиленно морщил лоб, пытаясь правильно понять, что это означает. Николай задумчиво смотрел куда-то на потолок, напоминая мне студента, который своим видом пытается всем доказать, что он знает, но нечаянно забыл. Только один Штык честно таращил непонимающие глаза на Симеона и даже не пытался что-либо понять. Слово "химия" для него было каким-то далёким туманным определением, не имеющим большого смысла. Впрочем, его не в чем упрекать. Его не разрешили учиться этому.

Симеон заметил наше тягостное раздумье.

- Я тебя прекрасно понял, - сказал я. – Продолжай. Можно со специальными терминами. Я пойму или постараюсь понять.

- Нет, - Симеон покачал головой. – Я скажу так, что бы всем сразу стало понятно. Нам всем очень не повезло. Произошло что-то непоправимое. Страшное. Случилась ужасная беда! И из неё нам не выбраться.

- Что случилось? Что? – закричали мы хором. Симеон даже отшатнулся от нас, испугавшись крика.

- Кричать бесполезно, - сказал он. – Вы готовы услышать, что ждёт нас всех?

- Говори, не тяни! – громко сказал Штык и прибавил два-три ругательства.

- Мы обречены, и мы все скоро умрём, - с болью произнёс Симеон Штерн. – Всё дело в окружающем нас мире. Химические элементы почему-то начали очень быстро распадаться, переходя от сложных форм к самым простым, и всё происходит это крайне быстро.  Скажу, что окружающий нас мир почему-то начал разрушаться!

- Как это разрушаться? – протянул есаул с недоумением. – Зачем? И что его разрушает? Последствия радиоактивного заражения местности?

- Объясни поподробнее! – попросил я. – Симеон? Ты сам-то, в порядке?

- Я в порядке! – громче сказал Симеон. – Как я могу объяснить, что происходит с нашим миром, если я сам не понимаю ничего!

- Давай по-порядку. Ты провёл исследования трёх элементов, Симеон? – я старался деловым тоном успокоить всех остальных. – Что ты выяснил? Говори, всё, что считаешь нужным, все предположения, как бы фантастично они не звучали. Мы хотим это знать, и может быть, тебе нужна какая-то помощь?

- Я попытался использовать Озонатор для синтеза озона. Вы же знаете что это такое. Под воздействием электрического разряда всегда образуется озон.  Но у меня почему-то ничего не получается! Озон не образуется. Понимаете? Это элементарный эксперимент, о котором знает не только инженер-техник, но любой образованный человек! А у меня ничего не вышло! Такого не может быть! Но я вижу и то, что этого действительно нет!

- Может, испортился озонатор? – спросил я. – Недостаточное напряжение в сети или какое-то окисление вольтовой дуги?

- Михаил Аркадьевич! – Симеон взглянул на меня с упрёком. – Я всё проверял неоднократно и ручаюсь вам за свои слова. Если бы прибор был неисправен, то я так бы вам и сказал. Но нет, не прибор виной неудач.

- Может быть, ты объяснишь ещё раз коротко и понятно?  Что происходит? – поторопил Симеона есаул.

- Коротко и понятно? – вдруг Симеон отрывисто рассмеялся: – Пожалуйста!  В силу независящих от меня обстоятельств на Земле произошли явления катастрофического характера в результате, которых частично нарушена система атомного строения всех химических элементов, образующих все вещества и тела в нашем мире.

- Насколько это опасно для нас? – спросил я.

- Не знаю, - ответил Симеон. – Но думаю это конец не только человечества, но и всего органического мира в целом. Представьте, что часть элементов наших тел уже изменили свои свойства. У нас скоро поменяется физиология, возможно анатомия. Но в худшую сторону, это очевидно. Пятеро умерших нам уже доказали со всей очевидностью, что мы не сможем приспособиться к новой физиологии. Точнее и правильнее сказать, мы, наши тела не предназначены для столь быстрой мутации.

- И это нельзя остановить? – вопросил Кривошеев.

Дальше в разговор я не вмешивался.

- Как? – вопросом ответил Симеон.

- Я не учёный, - с сожалением произнёс есаул.

- А я всего лишь химик-органик, - напомнил Симеон. – Если подходить к этому вопросу со всей серьёзностью, то этой проблемой должна заниматься целая многопрофильная научная группа. Что я смогу один?

- У нас есть доктора, - вспомнил есаул.

- Есть. И что?

- Они могут помочь.

- Каким образом?

- У них же есть какие-то знания по биологии.

- Только самые общие. А тут для работы нужны профессиональные биохимики, генетики, биофизики, физики. Много людей различных специальностей…

- У нас таких специалистов нет…

- И найти их непросто.

- Но можно попробовать поискать?

- Это может занять год-два. Слишком долго.

- Но мы не можем сидеть, сложа руки!

- Не можем, - согласился Симеон.

- Значит, будем искать!

- Сколько у нас в запасе времени? – вопросил Ледовый.

- Мало. Времени нет, - ответил Симеон. – Те опыты, которые я провел, указывают на возрастание скорости химических процессов в природе, и происходит это в геометрической прогрессии. А это означает, что счёт идёт уже не на недели, а на дни или даже часы.

А я, слушая их, молчал, но приняв решение, вмешался в их разговор: