Магистериум морум

Пакрополюс пошарил мысленно в Верхнем Аду, отыскивая инкуба, но токи сознания Борна молчали. Старый демон слыхал, что инкуб был весьма умел в сокрытии помыслов… Где же он прячется?

Пакрополюс уставился на демоницу. Та скромно потупила глазки. Тиллит уже усвоила, что лучшее оружие слабой женщины — вовремя прикинуться дурочкой. Спасибо родственникам, научили.

И она старательно изображала недоумение, размышляя, не выторговать ли себе местечко в этой идиотской комиссии по морали? Мужика-то у неё теперь тю-тю, надо учиться выживать самой!

***

Когда Правители меняются, про узников иногда забывают. Забыли и про Борна.

Инкуб не знал, что случилось в Верхнем Аду такого, что Правитель вдруг потерял интерес к пыткам и допросам. Борн блефовал, демонстрируя козлу, как хорошо видит сквозь магические стены.

Потому, обессиленный тяжкими думами, он несколько дней дремал, прислонившись к холодной стене темницы, пока сон его вдруг не потёк видениями.

Сначала внутреннее зрение инкуба растворилось в средоточии огня, которое заменяет демонам жидкости тела и душу, потом поднялось над адскими землями и понесло его в мир людей.

Инкуб увидел, как горы и долины бегут внизу, словно он птицей летит над землёю. Как река выпрастывает свои рукава. Как вырастает посреди реки остров, а на нём — высится колдовская башня…

И как земля содрогается! Это молния ударяет в соломенную фигурку человека, названного Киником. А в пентаграмме башни… Там окончательно гибнет то, что осталось от Аро…

На глазах Борна выступили кровавые слёзы, потекли по щекам, закапали на обнажённую грудь. Демоны не имеют слёзных желёз, но в минуты отчаяния и боли в глазных яблоках лопаются многочисленные капилляры, по которым течёт их огненная кровь.

Борн очнулся и прозрел, что видение не обманывает его. Аро — мёртв. Он, отец, не успел его спасти, не смог сделать ничего.

НИ-ЧЕ-ГО!

Стены темницы отозвались стонущим эхом. «Хвост» сочувственно ткнулся в ладонь Борну, обвился вокруг запястья…

Инкуб сидел недвижно — горе сделало его тело тяжёлым и непослушным.

Локки высунул алый язычок и начал слизывать стекающие по телу сущего горячие капли. Инкуб сначала не замечал осторожных касаний маленькой твари, но «хвост» напился «слёз» и больно ткнулся в ладонь.

Борн опустил глаза и заметил металлический блеск во рту у помеси червяка и змеи. Он вытер кое-как лицо и погладил существо, обвившее его руку.

— Э… Да, тебе же больно, Локки, — прошептал он. — Ты же подавился, бедняга. Ну-ка открой рот… Открой? Что там у тебя?

Борн поймал тварюшку за голову, надавил на подчелюстные мышцы, разжал зубастую пасть и осторожно извлёк… амулет-ключ!

Остатки слёз с шипением высохли на его теле. Он, продолжая поглаживать пальцем голову Локки, встал. Осмотрелся. Примерил ключ к цепи. Задержал дыхание, глядя, как поддаётся тяжёлый замок… Прыжком отскочил в сторону, опасаясь сопутствующего размыканию возвратного заклятья…

Однако ничего особенного не случилось. Лишь цепь упала и осталась лежать в своём углу.

Борн ощупал ошейник — снять его он не мог, но в чём вред ошейника, если нет цепей?

Мрачный лик свободы замаячил перед инкубом, алые цветы отмщения расцвели перед его затуманившимся взором. Вот только сначала нужно было ещё одолеть дверь и решётку из адского дерева.

***

Утомившись спорить с Тиллит, Пакрополюс обессиленно рухнул в кресло. Ну что за упрямая баба? Возьми да подай ей место советницы в комиссии по людской морали! Чего там бабам-то делать? Перед кем задом крутить?

Старый демон возлагал на дурочку большие надежды: поматросить, так сказать, и отпустить на все четыре стороны. Но проглядел в такой милой с виду особе коварную демоницу!

Да и как он возьмёт её в комиссию? Это дело правителей, назначать туда нужных, или напротив, ненужных подданных. Тут уж как повезёт: поскачешь сановным бесом, или станешь козлом отпущения. Ни от тебя самого, ни от должности это не зависит.

Сам-то Пакрополюс попал в комиссию по людской морали случайно, получив эту незавидную синекурочку в придачу к карточному долгу. Он и в подробности-то никогда не вдавался, в чём состояла сия смешная работа по надзору за людьми. Мягкотелые — момент кулинарный, не повар же он, в самом деле, чтобы разбираться в них? И вдруг вопросом жизни и смерти стало вспомнить — а за каким овощем создавалась эта самая «Магистериум морум»?

Пакрополюс начал копаться в минувших событиях, вороша слой за слоем. Прожил он не одну тысячу лет, и последние лет пятьсот память стала подводить его, пряча нужное и подсовывая всякую ерунду.

Кто бы мог усомниться, что двенадцать сотен лет назад, когда был заключён этот проклятый Договор с людьми, из Ада на землю действительно изливался настоящий магический Глас? Проблемы возникли, когда к власти в Первом круге Ада пришёл правитель Змеякобус Змеедержец, которого в кулуарах именовали попросту Гадом. К обязанностям надзирать за людьми он относился с таким пренебрежением, что Магическое зеркало стало давать сбои.