Магистр темных дел

Умом Раян понимал: Альму нужно уничтожить. В новом обличии она слишком опасна! Но сердце обливалось кровью. Хотелось хотя бы увидеть ее до того, как… «Может, я сумел бы все исправить. Они ничего о ней не знают, только я имею право ее казнить, не они!»

— Раян!

Магистр вынырнул из мрачных дум и раздраженно покосился на Бранцеля. Чего ему еще? Публичного раскаянья не последует.

— Что это?

Нахмурившись, ректор указал на его запястье.

Раян рассеянно перевел взгляд на свою руку.

— Кровь.

Он не заметил, как вспорол кожу ногтями. Раньше бывало и хуже. В первые полгода только боль не давала ему сойти с ума.

Слизнув кровь, магистр достал платок и перевязал запястье.

— И давно вы?.. Давно вы наносите себе увечья?

Во взгляде Бранцеля сквозила брезгливость.

«Избалованный мальчишка, да что ты знаешь о жизни? Кто дал тебе право судить других?»

Раян не удостоил его ответом, а затем буднично, словно уходил в отпуск, поинтересовался:

— Кто станет меня замещать? Я по-прежнему настаиваю на необходимости преподавания обратной магии и сопутствующих дисциплин всем студентам. Особенно теперь.

— Какая, к Аспису, магия?!

Ректор таки не выдержал, взорвался. Сжимая кулаки, он бросился к дивану, но растерял весь пыл, натолкнувшись на ледяную стену равнодушия. С тем же успехом Бранцель мог отчитывать стул. Раян его не слышал. Погрузившись в состояние меланхоличной задумчивости, он смотрел прямо перед собой. Кукла, а не человек.

— А, пусть в канцелярии разбираются!

Махнув рукой на странного подчиненного, ректор быстро составил письмо.

Раян равнодушно проследил за тем, как оно сгинуло в камине. Ну вот, сообщение отправлено, вскоре в академию наведаются служащие Тайной канцелярии.

— Так и быть, я не отстраняю вас от преподавания. Можете вернуться к себе.

Бранцель отчаянно воевал с пуговицами жилета, но раз за разом промахивался мимо прорезей петель. Еще бы, ведь он так волновался! Это Раян мог себе позволить ледяное спокойствие, ему не привыкать к тюремным застенкам, а для ректора все могло обернуться крахом карьеры. Напрасно, ох, напрасно он не послушал дядю!

— Я этого не делал. Не надейтесь от меня избавиться!

Раян не собирался оправдываться, однако и промолчать не мог.

Тупая боль в груди постепенно уступала место ярости, тихой, но стремительно набиравшей силу.

Недоумок, вместо того, чтобы распинать Раяна, искал бы Альму, или хотя бы не мешал искать другим!

Он должен. Несмотря на всю любовь, рука магистра не дрогнет. Если Альма перестала быть его Альмой, он ее уничтожит. Но теперь ему ничего не позволят. Разве только…

И тут его озарило. У него же есть Лика! Даже если канцеляристы запрут его за решеткой, благодаря любезности Бранцеля он успеет переговорить с ней. Она спрячет опасную книгу и парочку редких ингредиентов или передаст их на хранение Ларсу. Ромель — толковый малый, вычислит логово Альму, а потом уже и Раян к нему присоединится. Он приложит все усилия, чтобы его отпустили, наступит на горло гордости, согласится стать лизоблюдом. Придется, если иначе его не слышат.

Глава 14

Лика свернулась калачиком на самом краешке постели. Она долго думала, стоит ли вообще заходить в спальню, не лучше ли вздремнуть на диване в гостиной, но в итоге покорно поднялась наверх.

Магистр ушел сразу же, как отпер дверь и запустил девушку внутрь. И заодно он унес с собой ее сон. Лика ворочалась на неуловимо пахнущих лавандой простынях — прачки, стирая белье преподавателей, добавляли в воду немного ароматного масла — и думала о Раяне. Правильно или нет она поступила, согласившись запереться в коттедже, не лучше ли было отправиться к ректору, рассказать о голосе, о витавшей среди деревьев Альме в бестелесном обличии? Но тогда, на кладбище, девушка практически обезумела от страха, дала волю чувствам и вот…

— Я бы себя отругала, а он только слегка пожурил.

Мысли потекли немного в другом ключе.

Девушке вспомнилось, как бережно магистр перенес ее через ручей, а затем головокружительный полет к небесам. Пьянящая смесь страха и восторга. Лика хотела бы испытать ее снова, вновь очутиться в его объятиях, таких крепких, надежных.

Она села на постели и обхватила руками колени. Распущенные волосы падали на плечи, предавая девушке неуловимое сходство с переродившейся невестой Раяна. Лике вдруг безумно захотелось вновь увидеть ее портрет. Спустив босые ноги с постели, — она побоялась испачкать простыни и рискнула раздеться до нижней рубашки — девушка на ощупь добралась до камина и отыскала свечу. Огонек перепрыгнул с ладони на фитиль. Тот зашипел, вспыхнул, наполнил спальню тенями. Лика приглушенно ахнула, увидев прямо перед собой бледное лицо в обрамлении темных длинных прядей, но потом сообразила: это ее собственное отражение.

— Ну конечно, зеркало!

Лика коснулась холодного металла. Последние сомнения улетучились, перед ней вовсе не Альма. К тому же волосы у стригессы светлые, совсем не похожи на волосы Лики.

— Надеюсь, мастер не обидится, если я похозяйничаю на кухне. Заснуть я все равно не засну, дождусь его в кресле.

«Если он вернется», — безжалостно продолжил внутренний голос.