Маяковский без глянца

С Маяковским страшно было играть в карты. Дело в том, что он не представлял себе возможности проигрыша как естественного, равного возможности выигрыша, результата игры. Нет, проигрыш он воспринимал как личную обиду, как нечто непоправимое.

Это было действительно похоже на какой-то бескулачный бокс, где отдельные схватки были лишь подготовкой к главному удару. <…> Ну, а в картах темперамент и сила уравнивались с темпераментом и терпеливостью партнера. Но он же чувствовал, насколько он сильнее. И потому проигрыш для него был обидой, несчастьем, несправедливостью слепой судьбы. <…>

Обычно Маяковский был шумен и весел за игрой, острил, увеличивал ставки, убеждал: «Лучше сдайся мне живьем», или: «Не родился еще богатырь такой, чтобы его обыграть», или: «Но на седины старика не подымается рука», в случае более сильной партии. Да мало ли было экспромтов и выдумок специально для карточной терминологии, повергаемых обычно Маяковским на расстроенные ряды партнеров.

Вадим Габриэлевич Шершеневич:

Он играл, кажется, во все игры, начиная с преферанса, кончая железкой и покером. Любил играть крупно и за это одобрял Некрасова.

Вероника Витольдовна Полонская:

Вспоминаю <…> карточные игры в комнате Владимира Владимировича в гендриковской квартире. У Владимира Владимировича были разноцветные фишки, он любил красные, всегда спорил из-за них. Был обычно очень весел и остроумен в игре, тут же на лету изобретал свои словечки, обозначающие карты и их значение.

Перед началом игры Маяковский всегда говорил:

– Давайте играть по принципу сухого чистогана.

То есть у кого кончаются деньги, тот выходит из игры без долгов. Разумеется, в игре это никогда не осуществлялось. Если Владимиру Владимировичу не везло, он вытаскивал какие-нибудь предметы из своего письменного стола – карандаши, коробочки, ключи и т. д. – и клал около себя на столе или брал Бульку на колени и говорил:

– Это на счастье. Вот теперь мне повезет.

За игрой все время что-то бормотал, пел, говорил, подбирал рифмы, и было очень весело играть с ним, и просиживали долгие часы не столько из-за самой игры, сколько из-за Маяковского, уж очень его поведение было заразительно.

Лили Юрьевна Брик:

Непрерывная игра словами шла за картами:

В ожиданье выигрышаприходите вы и Гриша.Оборвали стриту зад,стал из стрита три туза.

Николай Николаевич Асеев. В записи Григория Израилевича Полякова:

Играл очень нерасчетливо, плохо. Пытался обыграть сразу.

Лев Абрамович Кассиль:

Долг проигрыша он считает священным и, продувшись вконец «на услуги», безропотно подчиняется капризу удачника: терпеливо кипятит ему чай, таскает за ним по саду стулья…

А однажды, как того требует выигравший, напевая песенку тореадора, торжественно и беспрекословно приводит во двор, ухватив за рога, чужую корову… И он выполняет все это с таким снисходительным великолепием, не допускающим насмешки или сожаления, что сам победитель, заказавший эту «услугу», чувствует себя через минуту позорно проигравшим.

Наталья (Нато) Георгиевна Вачнадзе (1904–1953), грузинская актриса, народная артистка Грузии (1941):

К вечеру мы поехали в Дом актера, где он играл на бильярде, обязуясь лазить под стол в случае проигрыша, и действительно это проделывал.

Виктор Борисович Шкловский:

Он играл на бильярде с полным самозабвением и искренностью, проигрывался, создавал свои правила, – например, что за последнюю партию не платит, и с других не спрашивал, и очень дорожил этим правилом.

Борис Михайлович Филиппов (1903–1991), театральный деятель:

Маяковский играл весело и, даже проигрывая партию, пересыпал остротами удары по шарам. <…>

Во время бильярдных сражений с Иосифом Уткиным Маяковский иногда в шутку предлагал своему партнеру сыграть «на строчки». Это обозначало, что проигравший должен уступить победителю предстоящий гонорар за свое вновь опубликованное в печати стихотворение. Как партнеры разбирались потом в этой сложной бухгалтерии – сказать трудно.

Одним поздним вечером я был свидетелем бильярдной схватки Маяковского с Луначарским, который также увлекался этим спортом, но порядком нервничал, терпя поражения. Маяковский хладнокровно укладывал в лузы шары, приговаривая при этом, что наркому, мол, неудобно выигрывать у простых смертных.

– Нарком если даже честно выиграет партию, то все равно его обвинят в том, что он потворствует подхалимажу!

Встретив однажды в клубе некоего самовлюбленного критика, неодобрительно высказывавшегося о «Клопе», Маяковский решил «отыграться» за бильярдным столом и с подчеркнутой любезностью пригласил своего недоброжелателя в качестве партнера.