Майор запаса

Если бы все было нормально, если бы Диего по-прежнему жил на корабле, и ни папа, ни он сам никогда не спускались бы на эту планету и не попадали в ту пещеру — тогда Диего, наверное, ответил бы Банике какой-нибудь остроумной шуткой или еще как-нибудь над ней посмеялся. Но теперь все, что было нормальным прежде, казалось ему пустыми детскими глупостями. Банни говорила с ним совершенно серьезно, и Диего почувствовал, что тоже должен быть с ней серьезным.

— А на что похожи эти песни? — спросил он.

— Ну, есть такие, которые надо петь, а еще есть такие, которые просто читают нараспев. Но во всех песнях рассказывается про то, что случалось с людьми, что происходит здесь, на нашей планете.

— Это как в поэмах?

— Да, наверное. Только мы называем их песнями. А что такое поэмы?

Диего улыбнулся и сказал:

— Подожди минутку, я сейчас.

Он сходил в свою комнату и достал из рюкзака одну из своих любимых печатных книг. Пока Диего стоял с Баникой на улице, у него сильно замерз нос, но на такие мелочи он сейчас не обращал внимания. Вернувшись обратно, Диего открыл книгу и показал пальцем на страницу:

— Вот эта, как мне кажется, должна тебе понравиться... — и начал читать:

Толпа парней гулялаВ салуне маламутском...

Он прочитал ей всю поэму, от начала до конца, и Банике она явно понравилась. Потом Банни прочитала несколько своих стихотворений, которые здесь называли “песнями”. Диего не мог не признать, что стихи очень даже ничего, но почему-то постеснялся признаться, что и сам как-то пробовал сочинять. Кроме того, он вдруг вспомнил, что промерз до костей, пока стоял на заснеженной улице возле отвратительного неуклюжего здания и читал стихи девчонке, одетой как горилла.

— Наверное, мне пора сходить и посмотреть, как там папа, — извиняясь, сказал он.

— Ему так и не стало лучше? — поинтересовалась Баника.

— Ему будет гораздо лучше, когда сюда приедет Стив. Ты точно не разыгрываешь меня насчет этого? Баника с достоинством покачала головой:

— Я никогда не стала бы шутить таким, Диего. И никто из нас не стал бы.

Потом она ушла. Диего провожал ее взглядом, пока она не села в свой снегоход, и удивлялся, как девчонке удалось заполучить в свои руки один из немногих приличных снегоходов на этом айсберге. Может быть, когда приедет Стив... Нет, нельзя так на это надеяться. Не то чтобы Диего думал, что Баника ему наврала — зачем бы ей это делать? И для чего? Но, может быть, это окажется не таким простым делом, как она думает. Может, Джианкарло не позволит Фиске послать кого-то за Стивом. Диего нравилась Баника, но она не знала так хорошо, как он, людей, которые работают на Компанию, и, наверное, даже не догадывалась, какими они могут быть ненадежными и непредсказуемыми в своих поступках. А эта Баника в самом деле славная девчонка. И она, как видно, в самом деле очень любит эту планету.

Глава 8

Ранним, очень ранним утром, которое и утром-то можно назвать с большой натяжкой — на улице было еще совсем темно, — в дверь Яниного дома постучали. Яна мгновенно вскочила с постели и открыла дверь, пританцовывая на ходу, потому что кусачий холод от пола легко проникал сквозь носки. За дверью стояла Шинид.

— Я разожгу твою печку, — с порога сказала Шинид, расстегиваясь и снимая теплую парку. — Тебе надо съесть чего-нибудь горячего. Знаешь, иногда мне кажется, что перед весной морозы даже сильнее, чем в середине зимы. Все равно, сегодня прекрасный день, чтобы проверить мои ловушки.

Пока Шинид занималась печкой — разгребала угли и подкладывала дрова, наливала в котелок воду из термоса, — Яна надевала на себя целую кучу одежек, которые, как она полагала, будут не лишними во время сегодняшней долгой прогулки.

— А ч-ч-что.., п-п-попада-й-йется в эти твои ловуш-ш-шки? — спросила Яна, отчаянно стуча зубами от холода. Она до сих пор сильно удивлялась, как при таких зубодробительных морозах местным жителям удается сохранить в целости все зубы — ее собственные, казалось, прямо сейчас раскрошатся на мелкие кусочки.

— Что придет — то и попадется, — ответила Шинид, добродушно улыбаясь.

— Да, неплохой ответ. Только мне все равно ничего не понятно.

— Сейчас как раз хорошее время для того, чтобы пойти и посмотреть, — только и сказала Шинид, но и теперь для Яны ничего не прояснилось. — В это время года некоторым больше хочется не жить, а умереть.

— И как, интересно, ты определишь, кому чего хочется?

— Увидишь. Вот, на, выпей это!

Яна была совсем не против выпить чего-нибудь горяченького. Она обхватила чашку ладонями и осторожно, бережно поднесла ее поближе к щеке, чтобы отогреть над горячим паром озябшее лицо. Как она ни старалась получше завернуться в одеяла перед сном, голова все равно оказалась снаружи и под утро лицо совсем замерзло.

Кроме напитка, Шинид разогрела еще овсяной каши и, наполнив одну мисочку, подала Яне, сказав при этом с улыбкой:

— Эйслинг меня уже покормила. Ни за что не отпускает меня по утрам из дому, пока я не позавтракаю.