Махинация

Сахир демонстративно потянулся за сейром, поднял, активировал таймер, посмотрел на меня и еще более гордо заявил:

— Уже сорок секунд как!

А я смотрела на него, улыбаясь, и понимала, что счастлива. Вот просто бесконечно, безмерно, всецело счастлива настолько, что, наверное, быть счастливее, чем я сейчас, просто невозможно.

Но я ошибалась.

Эпилог

Нежный поцелуй в обнаженное плечо, сначала осторожный, после кто-то явно увлекся, и поцелуи продолжили дорожку по спине вниз, потом еще ниже, потом…

— Ты, кажется, хотел что-то спросить, — сонно проговорила я, понимая, что сейчас явно нам уже будет не до вопросов.

— Да? — не скрывая сомнения, переспросил уже явно думающий об ином Саттард. — А, мать его, точно. Малыш, как будет «идите на хрен» на танаргском доконфликтном?

— На «хрен» какой конкретно? — зевнув, уточнила я. — Ты имеешь в виду специю или конкретный человеческий орган?

— Мм-м, второе, — с явно собственническим удовольствием поглаживая меня пониже спины, ответил муж.

— Эт ар иншанр, — ответила, приподняв голову, и снова уткнулась в подушку.

Нет, кто бы что ни говорил, а спать на животе просто огромное удовольствие, особенно если очень долго такой возможности не было.

— Спасибо, любимая, — снова целуя, ответил Саттард.

После чего подхватил проснувшегося мелкого и унес его со словами:

— Пошли, папа тебя будет плохому учить.

Застонав, снова оторвалась от подушки и потребовала:

— Имей совесть, верни ребенка няне.

Прикрывающий двери Саттард остановился, переглянулся с ребенком, затем спросил:

— А следующее кормление когда?

— Часа через три… надеюсь… Спать хочу невыносимо, — сообщила, вновь укладываясь на вожделенную подушку.

— Так, — закрывая дверь, заговорщически сообщил Арнар сыну, — сейчас мы идем с папой посылать Танарг, потом у нас по графику переговоры с Кахорой, потом ты идешь к няне, а папа к маме. Папа соскучился.

— Эхе! — возмутился малыш.

— Что значит ты к маме? — в свою очередь возмутился Саттард. — Ты с мамой был девять месяцев, в принципе, и еще шесть практически круглосуточно. Все, мужик, подвинься, жизнь сурова, а мама — папина. И вообще, имей совесть, у тебя четыре бабы на выбор: блондинка, брюнетка, рыжая и шатенка, плюс под сто вариантов детского питания. А будешь выпендриваться, найму тебе шестирукую зеленокожую весденку, из них шикарные няньки получаются — обмотка особо наглых младенцев коконом из паутины за три секунды. Намек понял?

Судя по напряженному сопению, таки да, понял.

— Саттард! — попыталась я вступиться за сына.

Не то чтобы за него нужно было вступаться, откровенно говоря, этот ребенок уже в четыре месяца нянь отбирал себе сам… исходя из форм и размеров груди. Никогда бы не поверила, если бы не застукала их с Арнаром над сейром в тот самый момент. Но, несмотря на собственноручно сделанный выбор, потреблять что-либо, кроме материнского молока, наш малыш отказывался напрочь и упорно требовал свое, проверяя на прочность выдержку самого Саттарда, который не особо желал делиться мной, и, собственно, оправдывая поговорку «гены на землю не падают».

— Милая, не переживай, уж с собственным сыном я как-нибудь договорюсь. Спи, любимая, скоро буду.

И он закрыл дверь.

Не став спорить, рухнула обратно на подушку, потому что вот уже вообще никак не сомневалась, что кто-кто, но Саттард точно договорится со всеми и каждым. Что уж тут — он даже с деревом сумел договориться. Не без потерь среди сахирского населения, не без прямых угроз со стороны Гаэры, с которой благодаря моей напряженной работе по созданию гаэрско-энирейского разговорника и сдаче принципа работы танаргского психологического программирования Саттардом теперь у нас был союзный договор, но сумел же. И Ка-э, оказавшись под угрозой исчезновения, а пестициды на Гаэре были проверенные и эффективные, сейчас стремительно сокращал свое присутствие на Рейтане, переселяясь на отдаленный континент. Одновременно с капитуляцией излишне разумного дерева законодательство Рейтана, как и планировал Саттард, подводилось под принципы межпланетного стандарта, таким образом, практика насилия над женщинами, продажа невест и изгнание детей из дома стали уголовно наказуемыми преступлениями.

Но, несмотря на все победы, жить мы пока продолжали на Хайдене, спутнике Рейтана, потому что своими любимыми Саттард не желал рисковать, даже если риск давно снизился до одной сотой процента. Собственно, поэтому даже после брака я сохранила гаэрское гражданство, наш сын тоже его получил, работа и должность оставались за мной, а Барб прислала видео, где втайне от Полиглота засняла его рабочий стол — там в рамочках были шесть фотографий Интара: в месяц, два, три, четыре, пять и последняя в шесть месяцев, которую я послала шефу всего пару дней назад. Присланное видео Барб подписала примечательным: «Рабочий стол счастливого дедушки». Я потом сама весь день ходила счастливая.

Почти бесшумно открылась дверь, абсолютно бесшумно закрылась и почти сразу к моему прижалось сильное, мускулистое, твердое и абсолютно не обремененное одеждой тело.