Махно. Полковая казна

Мы перешли в гостиную, где Агата, уже накрыла на стол, и электрический самовар, поблескивая мельхиором, испускал парок. Заварочный чайник источал неповторимый аромат цейлонского чая «со слоном», а торт «Горный хрусталь», был чудесным украшением стола. Мы с удовольствием попивали, обжигающий и неповторимо ароматный чай, не забывая, периодически, лакомится вкуснейшим тортом.

Супружеская чета Махно, рассказывала о своих будничных радостях и бытовых проблемах. Агата, посетовала, что Владимир Леонтьевич не бережёт себя, и никак не хочет бросить курить. Не ходит на прогулки, которые ему порекомендовал врач. На что Махно посетовал, что ходить то и не куда, да и экология в Перми, оставляет желать лучшего. Вспомнили и о тетке Махно, Елизавете, которой семьдесят пятый год, но она отказывается приехать в Пермь, что бы совместно жить. Агата, почему-то, вспомнила о том, что давно не была на море, где она так любила понежиться на теплом песочке.

И тут, мне пришла в голову, шальная мысль, и я ее незамедлительно озвучил,

– А не хотите перебраться в теплые края. Например, в Крым, или в Краснодарский край?, – огорошил я их неожиданным вопросом, – Может и Елизавета Карповна, изъявит желание, на старости лет, погреться на солнышке, возле моря.

Никто не ожидал такого поворота в разговоре, даже я сам. По этой причине за столом воцарилось неловкое молчание, которое немного затянулось. Я понял, что к данному предложению ни кто не готов, и что бы не продолжать ту неловкость, которая возникла, поспешил откланяться.

От Махно я поехал к Марине, на Пушкинскую. Она безумно обрадовалась моему приходу, к тому же это было для нее сюрпризом, поскольку я появился без предупреждения, но с огромным букетом пионов и бутылкой шампанского «Белый свет». Целый вечер она не отходила от меня, постоянно улыбаясь и нежно прижимаясь ко мне. Я не мог не заметить такое поведение, и не выдержав, спросил,

– У тебя такой вид, будто ты получила гран-при на Каннском кинофестивале? -.

– Круче, – лучезарно улыбнулась она, – Я беременна – .

Наверное, у меня был вид счастливого идиота, поскольку я лишился дара речи, и мог только широко улыбаться и моргать глазами. Когда, все же, речь ко мне вернулась, я смог вымолвить, только одно.

– Я счастлив! -.

Маринка кинулась мне на шею, и мы безостановочно целовали друг друга, кружась по комнате. Волны счастья, периодически накатывали на нас, как прилив в океане, и подолгу держали нас на гребне волны. Только глубоко за полночь, когда сил уже не было, мы прекратили это безумное плаванье по волнам счастья.

Пригубив шампанского, я рассказал Марине о том, что предложил Махно перебраться на юга. Марина чуть не подскочила на кровати от услышанного.

– Ты не поверишь, но я неоднократно думала о том, что бы сменить этот серо-грязно-промозглый климат, на более солнечный и теплый. Пределом моих мечтаний был небольшой домик на берегу моря, – мечтательно выговорила она.

– Значит, так тому и быть, – твердо сказал я.

На следующее утро, едва я зашел в свой кабинет, как раздался телефонный звонок. На том конце провода был Саша Крысенко, КГБист, с которым мы ездили в Финляндию.

– Привет, Никитос, – с ударением на последний слог проговорил он, – Не хочешь со мной пообедать сегодня? Давненько не ел я солянку в «Неве». Составь мне компанию, часиков в тринадцать – .

– Отличная идея, буду ровно в час, – сказал я и повесил трубку.

Я не стал ломать голову над тем, для чего понадобился нашим доблестным чекистам, а погрузился в работу. Однако, без пяти минут час, подъехал на улицу Куйбышева, где в одноэтажном здании голубого цвета, дореволюционной постройки, располагался ресторан «Нева». Ресторан этот, был знаменит не только отменной солянкой, но и официанткой Риммой, пышногрудой еврейкой, с весьма аппетитной попой и ярко каштановыми, короткострижеными волосами. Любой посетитель считал за праздник, если его обслуживает Риммочка. До сих пор не могу понять, в чем заключался ее шарм и привлекательное притяжение. Знаменит ресторан был и тем, что в нем постоянными клиентками были дамы с «пониженной социальной ответственностью». И все мужское население Перми, знало, что в «Неве», обязательно найдет себе, и весьма за приемлемую цену, всего от трех до пяти рублей, барышню, не обремененную нравственными условностями.

Саша уже сидел за столом, и я был не удивлен, что нас обслуживала именно Римма. Крысенко, как я уже писал, был коренастый брюнет, ростом не более ста семидесяти пяти сантиметров, с жидкими волосами, имеющий крупные боковые залысины, славянский нос, карие, внимательные глаза, не выразительный рот и подбородок с ямочкой. Одет в простой темный костюм, отечественного производства, светлую рубашку при темном, однотонном галстуке. Одним словом, ни чем не выделяющийся, мужчина, который пройдет мимо, и ты не вспомнишь, как он выглядел.

– Привет, – почти по дружески, поздоровался Александр, – Я уже сделал заказ, и думаю, что ты не будешь возражать против солянки и шашлычка, под коньячок? – продолжил он, и немного обескуражил меня этим.